История миров: Блуждающие огни - [20]

— Вы верно мыслите, — хвалить Дракона — какая наглость! Пеом отвернулся, чтобы не улыбнуться. Затушил огонек спиртовки, растерянно оглядел свою лабораторию. Сейчас он не мог даже сообразить, какие вещи ему собирать. — Я всего лишь теоретик, господин. Мне никогда не почувствовать то, что чувствует Странник. Как ни бьюсь, я знаю лишь основное.

— Мы все знаем лишь основное. Ты посчитал, сколько точек в этом мире?

— Тридцать девять, господин. Критическое количество. Мир теперь разваливается в труху. Из Хаоса вышел, в Хаос и уйдет, — Пеом устало опустился на табурет. На самом деле, он не хотел ничего с собой забирать, он хотел раствориться вместе со своей лабораторией. Но Дракон даже умереть не давал спокойно. — Но вы не опровергли моего предположения, что чрезмерное количество точек может так же уничтожить мир, как и их исчезновение?

— Не опроверг. Если мир — это энергия Хаоса, принявшая структуру, а точки Силы — фильтры для этой энергии, то ее избыток, так же как и недостаток, губительны, — Дракон на схемы уже не смотрел, его темные глаза изучали Пеома. — Что же заставило Кестра перебросить своего лучшего ученого на новую ветку? Кестр торговец и никогда не интересовался исследованиями.

Гернард Пеом глотнул горячего чая в надежде смочить пересохшее горло, встал из-за стола. Он вышел в коридорчик своего бункера, снял с полки старого ворона.

— Как нам известно, господин, — сказал он, вернувшись. — От количества точек Силы зависит сила мира, его обитателей и его структуры, — Пеом закрыл лэптоп, поставил сверху заводную птицу, аккуратно отогнул черное крыло. Он запустил пальцы в полое брюшко и достал небольшой серый камень. — Это местный металл. Он из последнего мира новой ветки Кестра.

Дракон протянул руку, и Пеом вложил камень в широкую ладонь. Сейчас он загадывал загадки Дракону, это было в своем роде забавно. Догадается ли глава Путей, что перед ним не просто один из образцов новой энергии?

— Должно быть, месторождения рядом с точками? Я еще не встречал такого, — сказал Дракон.

— Совершенно верно, господин. Вы же знаете Перимоту? — Дракон кивнул, Перимот Сардис, или как все его звали — Перимота, был одним из особо сильных Странников. — Он и я смогли заключить в этот металл свою энергию. Точнее, энергию и волю Перимоты.

— Энергию и волю для перехода в мир?

— Да, — Пеом все же улыбнулся. Он не представлял, как Дракон мог оставаться таким спокойным, держа в руках истинное чудо. — Перемоте пришлось долго восстанавливаться, но это пустое. Представьте себе, что с помощью этого металла можно в несколько раз увеличить число тех, кто будет ходить мирами! Кестр создаст целую армию, которая будет шагать из мира в мир! Когда вам придется в каждом мире задействовать местные ресурсы.

— Где же удачный образец? Этот кусок пуст, — Дракон убрал серый шарик металла в карман.

Пеом знал, что Дракон и сам разберется с технологией. Он и так сказал ему слишком много, а плата за предательство Кестра оказалась странной: глава Путей обещал спасти Пеома из умирающего мира. Сначала Дракон запер его в этом мире, а теперь спасает — излюбленная драконья политика!

— Остался у Кестра, господин. Мне пришлось срочно бежать. Все, что я успел взять для вас, я отдал, — Пеом сглотнул. Удачный образец висел у него на шее, он собирался еще побороться за себя. Но Дракон был нужен ему, так как энергии камня не хватало, чтобы выдраться из умирающего мира.

— Конечно же. И ты ничего не знаешь о координатах новой ветки? — Дракон поднялся, девушка тоже отставила пустую чашку на стол.

— Нет, Кестр умнеет быстро, — сказал Пеом. — Предыдущая стычка с вами его многому научила. Я знаю лишь, что исследованием нового Пути занимаются не на центральной базе. Образец металла — это все, что дошло до центра. Если карты и есть, то они засекречены даже от большинства людей Кестра.

— Именно поэтому завтра ты и вернешься к Кестру, — сказал Дракон. — Для этого все готово. Ты добудешь мне карты.

Глава 3 Порванные нити

Айн. Мир пятого разряда.

Южный хутор.

Я вышла из бункера и увидела, как изменился пейзаж. Мы приехали вечером, когда все пространство пустыни устилал мутный желтовато-белый туман. Видимость была никудышная, что я не знаю, как мы не врезались в бункер. Сейчас же туман схлынул.

Я видела строение — косую веранду, крытую железными листами, и облупившуюся дверь. Уже знала, что за ней небольшая, заваленная хламом комната, слева крутая лесенка, ведущая в подвал-лабораторию. Видела и то, на чем мы приехали. Я бы назвала это мотоциклом, не выгляди он так нелепо и неуклюже.

А вокруг была только пустыня без горизонта. Бурая больная земля сливалась с ночной чернотой, будто кто-то поспешно стирал за уходящими людьми пространство. Хотела бы я увидеть какие-нибудь иные цвета, кроме черного и ржавого. На веранде висела лампа, но ореол света был совсем мал. Из всех звуков — только дверь покачивалась на старых петлях. Ей давно стоило остановиться, ветра не было. Я придержала ее носком ботинка, и движение прекратилось, все замерло. Абсолютная тишина.

Жуткий мир. Я убрала ногу, дверь больше не качалась, тогда я толкнула ее — скрип возобновился, так-то лучше. Вслед за скрипом снизу раздались шаги. Я услышала хриплое «К-кра» ворона, которого так испугалась при входе.