История матери - [46]

– Мэтт… – позвала она в полутьме слабым голосом. – Мэтт… – Тьма поглотила все ее чувства, и она погрузилась в глубокий сон.

Несколько часов спустя она услышала голос Мэттью, он был тихим и успокаивающим.

– Привет.

Его слова прозвучали откуда-то справа. Открыв глаза, она сначала посмотрела на потолок, а потом медленно повернула голову туда, где сидел ее муж.

– Привет, любовь моя. Как ты себя чувствуешь? – прошептал он.

– Мэтт…

– Все нормально, Джесс. Я здесь.

– Я не… – Ее голос хрипел, вырываясь из саднящего горла. Джессика подняла руку, которая показалась ей странно тяжелой, когда она провела пальцами по шее.

– Тебе, наверное, тяжело, Джесс. Они вставили тебе трубку в горло, чтобы было легче дышать. Через день-другой это пройдет. Не беспокойся. Ни о чем не беспокойся. Все идет просто отлично.

Я не знаю, что происходит. Я в больнице. Я страдаю. Когда я приехала сюда, я смеялась, я приехала, чтобы родить ребенка… ребенка… я родила ребенка?

– Ребенок, – спросила она дребезжащим голосом сквозь пересохшие губы и опять закрыла глаза.

– Да, Джесс. Ребенок, – ответил он, задыхаясь от эмоций.

– Где? – с трудом проговорила она, хотя ей хотелось сказать намного больше.

– Она здесь. Прямо здесь. У нас прекрасная девочка, и она просто совершенство! – Мэттью поднялся и медленно наклонился вперед.

Джессика смотрела из-под отяжелевших век. Он держал в руках белый сверток, в центре которого виднелось маленькое расплющенное розовое личико. Джессика улыбнулась и медленно заморгала веками. Моя малышка! Моя прекрасная, прекрасная девочка!

– Ты сделала это, Джесс, ты умница. Ты сделала это! Поздоровайся с мамочкой!

Со слезами на глазах Мэттью наклонил одеяло, а Джесс, подняв ладонь, неуклюже погладила сбоку головку своей маленькой дочери. Она почувствовала тепло от прикосновения к ней.

– Бесан, Бес… девочка, моя дочка. – Под воздействием транквилизаторов ощущения вновь притупились, и она почувствовала, как ее одолевает глубокий сон, распространявшийся из глубины ее тела вдоль конечностей до тех пор, пока у нее не осталось другого выбора, кроме как уступить ему. Ей казалось, что она падает, и она не сопротивлялась, оставаясь абсолютно спокойной и счастливой оттого, что поняла, что ее ребенок в безопасности. Ее девочка, Бесан, спокойно лежала на руках у своего отца.

Когда в следующий раз она открыла глаза, ее сознание было уже не так спутанно. Она чувствовала себя чуть лучше, чем прежде, руки были уже не такими тяжелыми, а на смену саднящему ощущению на задней стенке горла пришла тупая боль.

– А, привет, соня, как вы себя чувствуете? – сказала миниатюрная индианка, входя в комнату и наклоняясь над головой Джессики, чтобы нажать кнопку вертикально стоявшего позади нее аппарата.

– Хорошо. Чуть-чуть больно. – Голос все еще оставался хриплым. – Здесь был мой муж…

– Да. Он поехал домой, чтобы освежиться, а ваша малышка спит в палате для новорожденных. Она просто прелесть.

Услышав новости, Джессика улыбнулась.

– Я себя чувствую ужасно, – хрипя и еле ворочая языком, призналась она.

– Вам сделали кесарево сечение, поэтому вы, должно быть, испытываете легкую слабость и не можете твердо держаться на ногах от наркоза. Вам пришлось помучиться, бедняжка, но в конечном счете все обошлось. Они успели как раз вовремя, а это главное, не так ли? – улыбнулась медсестра, показав ослепительно белые ровные зубы, когда накрывала одеялом ноги Джессики и доставала градусник из маленького пластмассового держателя. Надев на него стерильный колпачок, она вставила градусник в ухо Джессики и держала его до тех пор, пока не послышался сигнал. С довольным видом взглянув на показания и улыбнувшись, она бросила маленький колпачок конической формы в бумажный пакет, привязанный сбоку от прикроватной тумбочки и служивший корзиной для мусора, и вставила термометр обратно в держатель.

– У вас нормальная температура, что означает, что нет никакой инфекции. Но мы будем внимательно следить за этим. Хотите, я сейчас дам вам обезболивающее?

Джессика покачала головой.

– Я не знала, что мне будут делать кесарево сечение. – Она с трудом сдерживалась. – У меня были плановые роды.

Медсестра усмехнулась.

– О, плановые роды – это прекрасно до тех пор, пока что-то начинает идти не так, и все летит к черту, и тогда мы делаем все необходимое для того, чтобы обезопасить вас и ребенка.

Значит, что-то пошло не так. Почему я этого не помню?

– Но теперь с ней все в порядке? – Джессика чувствовала, как громко бьется в груди ее сердце.

– Она цела и невредима. Ее покормили, искупали, ей поменяли пеленки, и, как я сказала, сейчас она спит в палате, что дальше по коридору.

Джессика кивнула. Это звучало странно – у нее родился ребенок, которого она, собственно говоря, не видела, девочка, момента рождения которой она не помнит.

Наполняя кувшин с водой для Джессики, медсестра пробормотала:

– Когда я кормила ее, я сказала: «Лилли, твоя мама будет рада-радешенька, когда увидит тебя…»

– Лилли? – Джессика чуть качнула головой. Может быть, медсестра перепутала младенцев? – Ее зовут Бесан. – Она была в смятении.

– Ох. – Медсестра выглядела смущенной. – Что же, этот вопрос вы решите с ее отцом. Кажется, ему очень нравится Лилли, но, конечно, вы всегда можете переубедить его.