) был крещен и стал тверским епископом, истово вершившим церковную политику князя Михаила. Благодаря ему в 1309 г. было начато преследование митрополита Руси Петра, взявшего сторону соперницы Твери – Москвы. И хотя Андрей был вынужден в 1316 г. уйти в монастырь, его деятельность очень мешала московским князьям. Сын убитого татарами в 1318 г. Михаила – Дмитрий «Грозные очи» – в 1319 или 1320 г. женился на дочери Гедимина, крещенной под именем Марии. Поскольку Золотая Орда поддерживала слабейшую из соперниц – Москву, Тверь выбрала союз с Гедимином. Усиление литовских позиций на подвластной татарам Руси не осталось без ответа: в 1315 г. татары атаковали Литву. Литва понесла потери, но само нападение не изменило общей картины. В 1318 г. литовские послы посетили столицу золотоордын-
/102/ цев Сарай-Берке. Хотя этот демарш не повлиял на политику Золотой Орды, он создал условия для расширения литовского политического кругозора, куда теперь был включен ближний восточный ареал. Война 1318–1321 г. хана Узбека с хулагуидским Ираном (самый большой поход состоялся в 1319 г.), в некоторой степени развязала руки Гедимину, особенно на южном направлении. Именно в эту пору (1320 г.) Литва окончательно подчинила Витебск, а жямайты выиграли битву при Медниках (
Medininkai). В конце десятых и в двадцатых годах XIV в. к Литве были окончательно присоединены ее южные соседи – Пинское, Туровское и Слуцкое княжества. Эти действия сочетались с церковной политикой. Помимо учреждения православной митрополии, Гедиминовичи также поддерживали Пинский монастырь и широко использовали активную деятельность Туровского епископства. Присоединение Витебска и союз с Тверью открыли для литовского влияния Центральную Русь, что уже было в известной степени подготовлено прошлыми, пусть и малоудачными, военными действиями (1239, 1248, 1263, 1285 г.). Уже в первом десятилетии XIV в. сторонником Литвы стал брянский князь Святослав, но в 1310 г. его устранили представители иной княжеской ветви, впоследствии связанные с Москвой, – Дмитрий и Иван. Но главную роль играла, конечно, Тверь. Имея такую опору, Гедимин воспользовался прежними связями Литвы со Псковом. Наперекор Довмонту (умершему в 1299 г.), особенно во времена Войшелка и Шварна, литовские дружины и личные связи сделали свое дело. По всей видимости, на службу к Гедимину пошел сын Довмонта Давид (кажется, можно верить сведениям хрониста XIV в. Рейнгольда Гейденштейна, имевшего доступ к не дошедшим до нас Полоцким летописям). Давид стал старостой Гродно, а в начале 1322 г. псковичи избрали его своим князем. Псков попал под протекторат Литвы; заключая договоры, Гедимин брал ответственность и за него. Подобные сдвиги в корне меняли отношения Литвы и Руси. Рядом с начавшими укрепляться политическими центрами самой Руси – Тверью и Москвой – Литва выдвинулась как третья сила, объединяющая русские земли. Наибольшее внимание в первой половине двадцатых годов XIV в. Гедимин уделил югу. Вероятнее всего, в 1322 г. погибли гапицко-волынские князья Андрей и Лев. Если Литва и не принимала участия в этих событиях, она ими не преминула воспользоваться. В двадцатых годах или несколько позже (вероятно, не сразу) Литва завладела Подляшьем. Еще около 1320 г. зятем волынского князя
/103/ стал сын Гедимина Любарт, получивший православное имя Дмитрия. Правителем всего княжества стал в 1324 или 1325 г. ставленник Польши Болеслав-Юрий (
Boleslovas Jurgis); Гедимин этому не противился. Главный удар Гедимин нанес по Киеву. Здесь в первой половине двадцатых годов при активном содействии литовского войска князем стал брат Гедимина, после православного крещения принявший имя Федора.
Расширяя свои земли и влияние на Руси, Гедимин должен был принимать во внимание и возобновившиеся нападения Тевтонского ордена, и сюзеренитет Золотой Орды. В Киеве рядом с Федором остался и татарский баскак (наместник-сборщик налогов). Однако все это теперь уже сочеталось с обретенными Литвой позициями; как нельзя кстати пришлась передышка 1320 г. Рядом с разросшимся Литовским государством начала создаваться целостная политическая система на Руси с двумя важными сателлитами – Псковом на севере и Киевом на юге. Литва захватила главные русские торговые пути. Мыто, налоги и вассальная дань приобретали куда большее значение, чем военная добыча, однако и военные действия еще не утратили экономического значения. Теперь военные услуги стали своеобразным политическим товаром, особенно востребованным на северо-западной Руси, в чьих республиках (Новгороде и Пскове) приглашаемые князья фактически выполняли функции военачальников и судей.
Хотя Галицко-Волынским княжеством завладел ставленник Польши, само соперничество из-за такого большого княжества усилило позиции Литвы на юге Руси. Литва естественным образом стала щитом, обороняющим сюзеренитет Золотой Орды от экспансии Польши и Венгрии. Литва и сама по себе являлась силой, с которой Польша была вынуждена считаться. Сразу укрепиться в Киеве Гедимину не удалось; кроме всего, это следовало делать с осторожностью, ибо здесь татарский надзор был сильней, чем в других русских землях. Соперничество Литвы с возвышающейся Москвой наиболее проявилось в центральной и особенно Северо-Западной Руси. Зять Гедимина Дмитрий Тверской именовался великим князем Владимирским; в 1324 г. он энергично вмешался в дела Новгорода. Воспользовавшись временным отстранением новгородского архиепископа Моисея, державшего сторону Москвы, наместник Дмитрия сделал Новгород безопасным для Литвы вплоть
