История ленивой собаки - [77]

Вейс, пошатываясь, поднялся на ноги и оставил на столе несколько скрипов за кофе:

– Меня из-за вас посадят, Мюррей! – ныл он, проходя по коридору с метеотаблицами на стенах, и остановился у последней двери.

В комнате никого не было, вдоль стен стальные шкафчики и знакомый плакат: «ЗНАЙ СВОЕГО ВРАГА. БДИТЕЛЬНОСТЬ – ЦЕНА ДЕМОКРАТИИ». И стол с телефоном.

Вейс неуверенно подошел к одному из шкафчиков и достал оттуда три полицейских шлема. Потом подошел к другому и вытащил три карабина М-16.

– Ладно, я думаю, нам лучше уйти отсюда. – Он запнулся, глядя на Райдербейта и Джонса: – Эй, ребята, у вас нет фотоаппаратов? – неожиданно спросил он.

Нет-Входа кивнул и без выражения сказал:

– У нас эти маленькие японские машинки, сержант. Не обвешиваться же камерами, если мы изображаем полицейских, верно?

Райдербейт и Мюррей уже надели шлемы и взяли по карабину.

Вейс с несчастным видом пошел к двери. Вдруг Мюррей преградил ему дорогу:

– Один момент, Дон, – сердце Мюррея учащенно забилось. – Ты остаешься здесь. И ждешь, когда мы вернемся.

Вейс открыл и закрыл рот. В глазах у него появился страх. Он быстро посмотрел на Райдербейта, на Джонса, а потом на дверь.

– Дай мне выйти отсюда! – сказал он, направив М-16 в живот Мюррею.

– Ты кое-что забыл, сержант, – Мюррей шагнул вперед. – Два дня назад ты принял от меня пару незаконных зелененьких. Крупных. Достаточно крупных, Дон, чтобы засадить тебя на три месяца.

– Ты этого не докажешь!

– Может, и не докажу, но я заявлю об этом. Я заявлю, что ты за сто долларов наличными согласился организовать для меня неофициальный тур по периметру летного поля, а в последний момент струхнул. Они не смогут меня посадить, Дон. Они мне ни черта не смогут сделать. И потом, им будет непонятно, зачем мне придумывать эту дурацкую историю?

У Вейса начали подрагивать губы, ствол М-1 6 немного опустился.

– И все за какую-то вонючую сотню баксов! – выкрикнул он, и Мюррею показалось, что он вот-вот расплачется.

– Вот твои пять штук, – Мюррей достал из кармана куртки пятидесятидолларовые банкноты Пола, свернутые в рулон, и бросил сержанту к ногам. – А теперь подбери их и проваливай, пока не явился кто-нибудь из твоих медных касок и не застукал тебя.

Вейс выпучил глаза на медленно разворачивающиеся на полу банкноты. Потом он резко нагнулся, схватил деньги и запихнул их поглубже в карман.

– Если кто-нибудь из вас, негодяи, ляпнет хоть слово, – буркнул он, – я разнесу ему башку к чертовой матери!

– Забудь о том, что ты нас видел, сержант. Спрячь подальше свои денежки и потеряйся!

Хлопнула дверь, Вейс ушел. Мюррей посмотрел на часы: 10.34:

– Осталось шесть минут, – сказал он, взглянув на телефон.

– А этот сопляк не побежит к ближайшему пункту вызова охраны? – спросил Райдербейт.

– Не думаю. Не сейчас, во всяком случае. Для начала он уединится и пересчитает деньги. Потом он наверняка примет разумное решение и постарается до самого увольнения не вспоминать о случившемся.

Райдербейт зарядил свой карабин и выдал каждому еще по две обоймы.

– На всякий случай, – пробормотал он. – С этого момента мы на вражеской территории.

Все трое оглянулись. Быстро и тихо открылась дверь, и в комнату вошли двое. Один был в форме полиции, второй в штатском. Полисмен – огромный мужчина с широким жестким лицом в очках с зеркальными стеклами. Он был, по меньшей мере, на два дюйма выше всех присутствующих в комнате. Говорил он медленно, с южным акцентом, но без южного очарования:

– У всех документы при себе?

Никто из них не сдвинулся с места. Все смотрели на штатского. Тот без улыбки кивнул:

– Добрый вечер, мистер Уайлд, мистер Райдербейт, – Нет-Входа он проигнорировал. – Собрались на бал-маскарад?

Мюррей вымученно улыбнулся:

– Все в порядке, мистер Конквест, документы у нас при себе.

– Я в этом не сомневаюсь. Но меня не интересуют ваши удостоверения, мистер Уайлд. Я с ними знаком. Я хочу знать, что вы трое делаете на запрещенной территории, изображая служащих вооруженных сил США, – пока он говорил, полицейский положил руку-лопату на белую кобуру с пистолетом сорок пятого калибра.

Мюррей кивнул:

– Хороший вопрос, Максвелл.

Он посмотрел на руку полицейского, потом на Райдербейта, руки которого болтались по бокам, пальцы сжаты на заряженном карабине. Потом он посмотрел на Нет-Входа, который стоял, уперев боксерские руки в бока. Карабин его все еще лежал на столе. «Трое против двоих», – подумал он, и больше ничего не пришло ему в голову. Если они начнут стрелять, на поле поднимут тревогу. С другой стороны, Конквест уже проявил себя в ближнем бою, и Мюррей сомневался в том, что Нет-Входа сможет завалить этого огромного полицейского.

Он решил потянуть время, драгоценное время, его цена – полтора миллиарда долларов. Тут полицейский шагнул вперед, и Мюррей увидел свое двойное отражение у него в очках.

– Надо бы забрать их и проверить, мистер Конквест, – сказал он, шевеля только одной нижней губой.

Но Конквест не был так прост и, хотя он не всегда играл по правилам, он, по крайней мере, был с ними знаком. Он знал, что арест трех штатских – двое из которых даже не являлись американцами – на чужой территории приведет к проблемам. Мюррей хладнокровно взглянул на него и начал: