История крестовых походов - [53]

Это был противник, какого крестоносцы еще не видывали. Но и они сами за это время также необыкновенно окрепли и их силы еще увеличивались с каждым днем. Следовательно, не физических сил у них недоставало для того, чтобы отразить Ценки и, может быть, победить его решительнее, чем кого-либо из его месопотамских предшественников. Вопрос был только в том, сумеют ли христиане воспользоваться этими средствами с такой же мудростью, как пользовался своими силами владетель Мосула. Но этого именно христианам больше всего недоставало. В продолжение всего своего правления Бальдуин II оставался почти один при своем мнении, что все крестоносцы должны бы были подчинить свои личные интересы общему благу, и прежде всего делам северной Сирии. В Иерусалиме шли споры о том, должен ли быть перенесен в Антиохию Святой Крест, под охраной которого король обыкновенно выходил в поход, и можно ли лишить место смерти Спасителя такого великого сокровища? «Что будет нам несчастным делать — восклицали некоторые, — если Бог допустит, что Крест будет потерян в сражении, как некогда израильтяне потеряли ковчег завета?» Или прямо жаловались, что Бальдуин пренебрегает государством (regnum Jerusalem), перед которым он гораздо более обязан; он почти уже десять лет заботился о княжестве (principatus Antiochiac) и опять едет туда, несмотря на свое двухлетнее пленение. Но в Антиохии показали так же мало понимания подвигов Бальдуина, потому что, как мы видели, Боэмунд II в сражении при Галебе действовал совсем не заодно с королем. Кроме того, Боэмунд поссорился с Иосцелином и, наконец, даже с киликийскими армянами. В одном походе против последних он в самой Киликии неожиданно столкнулся с отрядом малоазиатских туркменов и при нападении на них был убит.

После того в Антиохии. образовались две партии, из которых одна желала, чтобы прямой наследницей княжества была признана Констанца, юная дочь Боэмунда II, между тем как другая партия хотела передать правление властолюбивой Элизе, вдове убитого князя, и не побоялась призвать на помощь сельджуков, чтобы в случае надобности выступить против друзей Констанцы кровавым боем. Получив известие об этом несчастном раздоре, старый Бальдуин еще раз поднялся с полной энергией, окружил Антиохию с большим войском, подавил союз партии Элизы с сельджуками еще до его осуществления и принудил свою непокорную дочь удовольствоваться своим вдовьим наследством, городами Лаодикеей и Большим Гибеллумом.

Это было последним значительным делом короля Бальдуина II. Вскоре после возвращения из Антиохии в свою столицу он заболел, 31 августа 1131 года он, как настоящий князь пилигримов, скончался в монашеской одежде.

Король Фулько и император Иоанн

У Бальдунна II не было сыновей, но зато несколько дочерей, которых он старался сколько возможно хорошо обеспечить и вместе с тем, хотя и безуспешно, старался через них связать отдельные государства крестоносцев в более дружеские отношения. Свою вторую дочь Эльзу, он, как мы видели, выдал замуж за Боэмунда II; третью, Годиену, опять обручил с молодым Раймундом, сыном графа Понтия Триполисского, а для старшей, Мелизенды, по соглашению с вельможами, он выбрал в мужья графа Фулько V Анжуйского и оставил им обоим Иерусалимскую корону.

Фулько было около 40 лет, когда он унаследовал правление своего тестя. На своей французской родине он, среди многой борьбы, развился в храброго и разумного человека, но и иерусалимцы давно знали его с выгодной стороны, так как уже в 1120 году он сделал к ним крестовый поход и с тех пор доказал свой интерес к Святой Земле разными подарками, а именно тамплиерам. В 1128 году он надолго поселился в Сирии и таким образом мог еще в продолжение трех лет приготовляться к своей тяжелой обязанности короля. Правда, по преданию, он не вынес отсюда много пользы, потому что, как государь, он оказался очень слабым и в особенности плачевно зависим от своей супруги; но с достоверными историческими фактами это согласуется так же мало, как и то мнение, что этот сильный и находившийся в лучших годах правитель был хилым и древним старцем.

Между тем, задачи, ожидавшие нового короля, могли быть успешно разрешены только при большом благоволении судьбы. Правда, страшный Имадеддин Ценки пока еще не так серьезно угрожал крестоносцам, как уже надо было опасаться, — потому что внутренний раздор сельджуков снова вполне занял его на несколько лет; зато среди самих христианских вельмож поднялась жесточайшая ссора. В Иерусалимском государстве составился против Фулько заговор, во главе которого стоял гордый граф Гуго из Иоппе: напрасно король старался устранить этого противника мирным путем, посредством процесса, в конце концов ему пришлось осадить Иоппе и сломить сопротивление графа превосходством силы. В Антиохии княгиня, вдова Элиза, во второй раз решилась стать во главе правления. На ее сторону перешли граф Понтий Триполисский и Иосцелин младший Эдесский, необузданный воин, который только что унаследовал это графство от своего отца, умершего почти одновременно с королем Бальдуином. Однако Фулько немедля отправился в Антиохию, разбив этим надежды честолюбивой княгине и, главным образом, нанесши кровавое поражение графу Понтию, принудил его к послушанию. Вскоре после того северная Сирия была во многих местах утеснена сельджукскими и туркменскими войсками. Король тотчас поспешил снова в поход, великодушно освободил графа Понтия, который был тесно окружен врагами в замке Барин, победоносно отразил другой отряд, ворвавшийся в Антиохийскую область, и завоевал укрепление в области Галеба. В Антиохии сильно радовались храбрости и успехам короля. Теперь его попросили дать молодой Констанце мужа и вместе с тем укрепить наконец несколько положение Антиохии. Выбор пал на Раймунда, графа Пуату, младшего сына Вильгельма Аквитанского, крестоносца 1101 года, храброго и даровитого, но, подобно отцу, крайне ветреного молодого князя. Иоаннит Гергард Ибаррус отправился в Англию, где в то время жил Раймунд, чтобы передать ему решения короля и антиохийцев.