История климата с 1000 года - [88]

· лето и осень предыдущего года очень сухие;

· зима суровая, или указаний не приводится (средние условия?); лето очень сухое.

Плохими же урожаи были, когда создавался один из двух типов последовательности сезонов:

тип 1 (переувлажненность)

· осень предыдущего года влажная или очень влажная. Поля мокнут на протяжении нескольких недель подряд;

· зима влажная;

· лето влажное.

тип 2 (засушливость)

· Предыдущая осень влажная;

· о зиме указаний не приводится (средние условия?);

· лето сухое.

В целом осадки играют наиболее важную роль (Титов подтверждает выводы Слихера ван Бата). Иногда дефицит осадков — классический эпизод летней засушливости — является причиной плохих урожаев в Англии в XIII в., но, вообще говоря, бояться следует, как раз обратного — избытка осадков. Когда земля пропитана водой на протяжении нескольких последовательных сезонов, посевы затапливаются, естественные нитраты выщелачиваются, появляется много сорняков, колос полегает, почерневшие снопы гниют. В конечном счете из-за избытка влаги в и так достаточно «водянистой» Англии урожай зерновых снижается, что может стать причиной сильного голода, характерного для средневековья.

Что касается температур, то они не оказывают заметного влияния на урожаи. Холодные зимы (за исключением явно суровых) скорее благоприятны для зерновых. Это видно, например, из отчетов Винчестерского епископства за 1236, 1248 и 1328 гг. Еще раз повторим ту же мысль: продолжительные серии холодных зим, вроде тех, которые отмечались во время Фернау, не обязательно были неблагоприятными для производства средств пропитания человека.

Рассматривая этот вопрос шире, увидим, что климатические факторы, ограничивающие урожаи зерновых и обусловливающие бедственное состояние, различны в разных географических районах.

Так, в средиземноморской Европе понижение урожаев определяется в основном засушливостью. На другом краю континента, в северной части Европы, критическим фактором во все сезоны является температура: долгая последовательность холодных лет могла отрицательно сказаться на сельскохозяйственной экономике этой зоны.

Наконец, в районах Европы с морским умеренным климатом основную опасность таят в себе дождливая зима, холодная и мокрая весна, влажное лето, иначе говоря, основную опасность создает повторение влажных лет.

А вот вековые флуктуации, подробно изучаемые в этой книге, касаются только повторений холодных (или теплых) лет и холодных (или теплых) периодов.

Следовательно, для стран с умеренным климатом невозможно непосредственно перейти от вековых климатических масштабов к вековым экологическим масштабам.

Можно ли утверждать, что годы с леденящими морозами, годы с холодными летними сезонами (те и другие хорошо выделяются на наших диаграммах) соответствуют холодным, влажным и опасным для зерновых культур ситуациям? Я уже предлагал это соотношение в качестве рабочей гипотезы [227]. Но эту гипотезу больше нельзя поддерживать. Пьер Педелаборд показал (на примере парижского района — крупного производителя зерна), что дожди совершенно не коррелируются с морозами или прохладой. «Отличительной чертой этого влажного парижского района, — пишет он, — являются возмущения, приносящие теплый воздух с большим влагосодержанием (циклоны, приходящие с юго-запада). Следовательно, повышение количества осадков не обязательно относится к гнилым сезонам или месяцам. Месяцы с наиболее обильными осадками — это теплые месяцы с наибольшим количеством часов солнечного сияния. Месячные или сезонные суммы осадков не характеризуют в нашем районе основные (температурные) признаки погоды» [292, стр. 402].

Соотношение между физикой климата и историей человечества можно представить еще и по-другому. Оставим на минуту тонкие анализы агрометеорологии. Обратимся к истории и займемся вопросами крупного плана и большими отрезками времени. Существует ли вообще связь между какой-либо вековой флуктуацией климата и таким крупным эпизодом из истории человечества, как, например, миграция или длительная экономическая депрессия и т. д.? Стимулировала ли мягкость погоды в тысячном году и в близкие к нему столетия походы викингов и великие географические открытия? Способствовала ли суровость погоды XVI столетия так называемой экономической атонии этой эпохи?

Вопросы увлекательные, но трудно разрешимые, так как не совсем ясны лежащие в их основе допущения и не завершена их постановка. Может ли отклонение средней вековой температуры до 1°С оказывать какое-либо воздействие на деятельность людей, на сельское хозяйство соответствующего общества? Вопрос не разрешен даже для хорошо изученного XX столетия (см. главу III). Тем более его сложно разрешить, по крайней мере в настоящее время, для предшествующих времен, для которых пределы знания гораздо более ограниченны.

Что касается миграции, то ее связь с климатом имет двойное толкование. Германцы первого тысячелетия до нашей эры покидали свою первоначальную родину потому, что их гнал суровый холод (см. главу III). Скандинавы совершали до тысячного года то же самое, но по причинам как раз противоположным. Мягкий климат, стимулировавший их сельское хозяйство и рост населения, вынудил их в конечном счете вывозить избыток мужчин-воинов... Что можно сказать по поводу таких противоречивых и недоказательных умозрительных построений?