История кельтских королевств - [18]

Тацит добавляет, что оружие подняло около 30 тысяч мужчин и что их сила прибывала с каждым днем. Их вождем, наиболее выдающимся по происхождению и значимости, был Калгак, перед битвой обратившийся к собранным войскам с речью, которую Тацит, по его собственным уверениям, передает дословно и которая, несомненно, отражает хорошо известное неотразимое кельтское красноречие:

"Живя на краю мира, не утратившие свободы, мы вплоть до последнего времени были защищаемы отдаленностью нашей родины и заслоном молвы; но теперь… за нами нет больше ни одного народа, ничего, кроме волн и скал… Надменность римлян не смягчить ни покорностью, ни уступчивостью. Расточители всего мира, им уже мало земли: опустошив ее, они теперь рыщут по морю… Создав пустыню, они говорят, что принесли мир"[111].

Между тем Агрикола занял позицию между холмами и морем и выстроил свои войска, пехоту, насчитывавшую, по Тациту, около 8 тысяч человек, в центре, три тысячи конных на флангах и легионы в тылу. Каледоны построились на возвышенной местности, а их колесницы разместились ниже на равнине. "Бритты, — пишет Тацит, — не были обделены ни искусством, ни решимостью. Со своими длинными мечами и cetrae (маленькими легкими щитами) они умудрялись уклоняться от тяжелого оружия римлян и в то же время часто наносить свои удары". Однако колесницы, по-видимому, мешали передвижениям своей пехоты на узком пространстве; армия сначала медленно спускалась с высот, надеясь зайти в тыл римлянам, затем бросилась вниз, но была отбита и спешно отступила:

"Но порою даже у побежденных вспыхивало ожесточение и к ним возвращалось мужество. Они бежали в леса и, объединив свои разрозненные силы, окружали тех римлян, которые преследовали их слишком рьяно… Хорошо известно, что некоторые наложили свои руки на своих жен и детей, решив положить конец их страданиям".

Битва при горе Гравпий, имевшая место в 84 г. н. э., завершила седьмую, и последнюю, кампанию Агриколы в Шотландии. Она стала кульминацией его попыток завоевать эту страну, и вскоре после этого он был отозван.

Результатом всей северной кампании явилось установление римской власти над всем Лоулендом; однако племена Хайленда сохранили свою свободу, и туда никогда не заходили римские легионы. Шотландия так и осталась незавоеванной.

Итак, племена Хайленда не были покорены римлянами. И как только римская мощь проявила признаки ослабления, они оказались готовы полностью использовать эти перемены, совершив ряд враждебных действий и набегов, результатом которых стало постепенное отступление римской обороны на юг. Причина перемен не была, конечно, ни локальной, ни бриттской, а лежала в военном кризисе в сердце империи, обусловив вынужденный отвод войск с западных границ. В шотландском Лоуленде перемены начались вскоре после 100 г. н. э. Были ликвидированы передовые гарнизоны, а все форты к северу от нагорья Чевиот, а возможно, и к северу от прохода Тайн-Солуэй, были эвакуированы. В 117 г. в Шотландии и Северной Англии поднялось мощное восстание кельтских племен, оказавшееся достаточно серьезным для того, чтобы в Англию прибыл император Адриан, а между 122 и 128 или 129 гг. была построена большая каменная стена или, лучше, vallum от Тайна до залива Солуэй, которая должна была представлять собой непроницаемый барьер для северных бриттов[112]. Интересная надпись, очевидно, из восточного конца нового укрепления фиксирует завершение Адрианом этого масштабного строительства в качестве лима, "барьера", воздвигнутого из "необходимости"[113]. В 139–142 гг. наступление римлян возобновилось, и преемником Адриана, Антонином Пием, была построена торфяная насыпь от Форта до Клайда. Несмотря на это, вторая половина II века стала свидетелем активизации кельтских сил в шотландском Лоуленде и на севере Англии. Восстания в 155–158 и 181 гг. разрушили стены и почти все форты, и в 196 г. опустошениям подверглась значительная часть Британии. В 208 г. в Британию со своим младшим сыном Гетой прибыл император Септимий Север, покоривший "каледониев" и пиктов Стратмора и Стратерна; но после смерти Севера в 211 г. Каракалла отвел все постоянные римские гарнизоны к валу Адриана[114]; были предприняты и другие оборонительные меры, главной из которых стало обустройство новых выдвинутых форпостов, сформированных из нерегулярных частей, или пограничных дозоров, exploratores, например, в Хай Рочестере, Ризингеме, Бьюкасле и Незерби. Отныне основная тяжесть обороны римских границ с севера легла на северных бриттов, поддерживаемых римскими ресурсами. Успех этой меры можно оценить по тому факту, что на протяжении III и даже IV века римская Британия переживала самый благоприятный период своего существования, когда процветали виллы и развивались города.

Римскую оккупацию Британии лучше всего уподобить приливу, и конец ее наступил не в результате какого-то одного события и даже не в результате ряда событий, а, как отлив, явился итогом постепенного процесса. В известном смысле это было частью мирового кризиса, потрясения великой цивилизации нашествиями северных варваров. В 406 г. варвары перешли через Рейн, а в 410 г. Рим, "господин мира", пал под натиском готов. В том же году анонимный галльский хронист фиксирует особенно опустошительный набег на Британию.