История кельтских королевств - [133]

Шрифт
Интервал

), и темой его является пир при дворе, где он приказывает виночерпию наполнять рог для воинов по очереди:

Высокий синий рог Оуэна
Наполни, виночерпий, как ты жил,
рог, несомый с честью на пиру,
большой синий рог, многославный,
окованный богатым серебром,
и поднеси Тидиру, орлу битвы,
первый глоток красного вина.
Если не будет глотка лучшего меда
из чаши, твоя голова заплатит за это!
Поднеси Морейддигу, защитнику поэтов,
чью хвалу поют менестрели, перед хладной могилой.
Два бесстрашных брата они, возвышенные умом,
силой, которая не знает страха, и благородные ликом,
воины, служившие мне…
Слава — их доля, о них я говорю —
нет, посмертная песнь их доля; оба они мертвы!
О Христос, печален я и горестна утрата,
Морейддиг, сколь велика нужда в нем[658].

Возможно, величайшей поэмой периода «придворных поэтов» (Gogynfeirdd) является стихотворение, знаменующее его завершение, знаменитый плач по Лльюэлину ап Гриффидду (Llywelyn ap Gruffudd), последнему валлийскому королю, написанный Гриффиддом ап ир Инад Кохом (Gruffudd ap yr Ynad Coch). Лльюэлин был убит при нападении на замок Буилт в 1282 г., и его смерть положила конец надеждам на свободу Уэльса. То же несчастье ожидало Ирландию после бегства ярлов в 1607 г. В Уэльсе, как позднее и в Ирландии, поэты отчетливо осознавали катастрофу, постигшую их страну и традиции придворной жизни, от которых они были столь зависимы; и они выражали свою печаль в стихах. В этом стихотворении грусть в какой-то мере окрыляет поэта, и он воспаряет над рамками профессиональной хвалебной поэзии. Здесь об Уэльсе говорится то, что было столь хорошо сказано позднее об Ирландии Оуэном Роем Макауордом (Owen Roe Macaward) в его плаче по ярлам Тирона и Тирконнелла.

Плач по Лльюэлину ап Гриффидду
(отрывки)
Мое сердце похолодело в груди от страха
и жалости по королю Аберфрау.
Он давал ясное золото щедрой рукой;
золотой венок был его заслугой…
Увы моему господину, непревзойденному ястребу!
Увы печали его падения!
Увы утрате, увы судьбе,
Увы новости, что он повержен!

Плач достигает кульминации в строках, приобретших особую известность среди валлийцев и в самом деле представляющих собой величественное выражение печали. Музыка стиха с его богатым орнаментом здесь не только замещает поэзию. Звук и смысл сливаются в красноречивом потоке, вдохновленном гневом и печалью:

Разве вы не видите порывов ветра и дождя?
Разве вы не видите, как сталкиваются дубы?
Разве вы не видите, как море кидается на землю?
Разве вы не видите истины в его трудах?
Разве вы не видите солнце, как оно спешит по небу?
Разве вы не видите звезды, как они падают?
Разве вы не поверите в Бога, доверчивые люди?
Разве вы не видите мир в опасности?
О, ради тебя, Господи, да не набросится море на сушу!
Что осталось нам такого, из-за чего мы остаемся здесь?
Некуда бежать от темницы страха, негде переждать.
Томительное ожидание!
Нет ни совета, ни ключа, ни пути изгнать из наших душ смятение страха[659].

Богатая схема аллитерации и рифмы, известная как cynghanedd, еще не достигла своего полного развития к моменту написания этой поэмы, но в данном случае создается такое впечатление, как будто это уже произошло[660]. Читателю следовало бы услышать этот отрывок по-валлийски, чтобы получить подлинное впечатление о его красоте.

Поэмы придворных поэтов читались при дворах придворными бардами, другой вид развлечения находился в ведении рассказчика (cyfarwydd). До нас дошло немногое из репертуара их повестей, известных как «Мабиногион» с тех пор, как стал популярным знаменитый перевод леди Шарлотты Гест. Но это название относится собственно к четырем повестям, которые описываются в рукописи как «ветви Мабиногион», так что обычно мы говорим о «четырех ветвях».

«Четыре ветви Мабиногион» — своего рода чудо. Они появились в XI веке, написанные анонимным автором, причем мы не можем привести для них никаких параллелей из прозы раннего периода, и все же их автор был мастером прозы, писавший простым, красноречивым и прекрасным стилем. Стиль намного превосходит содержание повестей, так как повествование не всегда последовательно или ясно мотивировано, а между четырьмя историями отсутствуют содержательные связи. История о Манавидане — продолжение истории о Бранвен, а Придери появляется во всех четырех; женитьба Пуйлла и Рианнон упоминается в повести о Мате. Однако все четыре повести независимы друг от друга. Тем не менее «Четыре ветви Мабиногион», очевидно, являются произведением одного редактора, человека, собравшего вместе отрывки исчезающей традиции и обладавшего даром композиции и чувством стиля. Самыми интересными кажутся повести о Бранвен и Мате.

Мэтью Арнольд сказал о «Мабиногион»: «Средневековый рассказчик выступил в роли грабителя древности, тайной которой он не обладал полностью». Гриффидд в своем исследовании Мата аб Матонви показал, как много может дать современный ирландский и шотландский фольклор, чтобы пролить свет на композицию «Мабиногион», и вместе с тем установил в ирландской мифологии общность происхождения бога Лугом и героя Финна мак Кумала. Впрочем, его предположение, что «Четыре ветви» изначально были последовательностью историй, главным героем которых был Придери, не выглядит убедительным. Джексон


Рекомендуем почитать
Подводная война на Балтике. 1939-1945

Боевая работа советских подводников в годы Второй мировой войны до сих пор остается одной из самых спорных и мифологизированных страниц отечественной истории. Если прежде, при советской власти, подводных асов Красного флота превозносили до небес, приписывая им невероятные подвиги и огромный урон, нанесенный противнику, то в последние два десятилетия парадные советские мифы сменились грязными антисоветскими, причем подводников ославили едва ли не больше всех: дескать, никаких подвигов они не совершали, практически всю войну простояли на базах, а на охоту вышли лишь в последние месяцы боевых действий, предпочитая топить корабли с беженцами… Данная книга не имеет ничего общего с идеологическими дрязгами и дешевой пропагандой.


Тоётоми Хидэёси

Автор монографии — член-корреспондент АН СССР, заслуженный деятель науки РСФСР. В книге рассказывается о главных событиях и фактах японской истории второй половины XVI века, имевших значение переломных для этой страны. Автор прослеживает основные этапы жизни и деятельности правителя и выдающегося полководца средневековой Японии Тоётоми Хидэёси, анализирует сложный и противоречивый характер этой незаурядной личности, его взаимоотношения с окружающими, причины его побед и поражений. Книга повествует о феодальных войнах и народных движениях, рисует политические портреты крупнейших исторических личностей той эпохи, описывает нравы и обычаи японцев того времени.


История международных отношений и внешней политики СССР (1870-1957 гг.)

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Гуситское революционное движение

В настоящей книге чешский историк Йосеф Мацек обращается к одной из наиболее героических страниц истории чешского народа — к периоду гуситского революционного движения., В течение пятнадцати лет чешский народ — крестьяне, городская беднота, массы ремесленников, к которым примкнула часть рыцарства, громил армии крестоносцев, собравшихся с различных концов Европы, чтобы подавить вспыхнувшее в Чехии революционное движение. Мужественная борьба чешского народа в XV веке всколыхнула всю Европу, вызвала отклики в различных концах ее, потребовала предельного напряжения сил европейской реакции, которой так и не удалось покорить чехов силой оружия. Этим периодом своей истории чешский народ гордится по праву.


Рассказы о старых книгах

Имя автора «Рассказы о старых книгах» давно знакомо книговедам и книголюбам страны. У многих библиофилов хранятся в альбомах и папках многочисленные вырезки статей из журналов и газет, в которых А. И. Анушкин рассказывал о редких изданиях, о неожиданных находках в течение своего многолетнего путешествия по просторам страны Библиофилии. А у немногих счастливцев стоит на книжной полке рядом с работами Шилова, Мартынова, Беркова, Смирнова-Сокольского, Уткова, Осетрова, Ласунского и небольшая книжечка Анушкина, выпущенная впервые шесть лет тому назад симферопольским издательством «Таврия».


Страдающий бог в религиях древнего мира

В интересной книге М. Брикнера собраны краткие сведения об умирающем и воскресающем спасителе в восточных религиях (Вавилон, Финикия, М. Азия, Греция, Египет, Персия). Брикнер выясняет отношение восточных религий к христианству, проводит аналогии между древними религиями и христианством. Из данных взятых им из истории религий, Брикнер делает соответствующие выводы, что понятие умирающего и воскресающего мессии существовало в восточных религиях задолго до возникновения христианства.