История кавалерии - [55]
Как отмечает Барден, в капитуляриях (указах или кодексах франкских королей), где отмечена организация копий в феодальных армиях некоторых стран, говорится, что десять копий, содержавших порядка пятидесяти или шестидесяти конников, составляли бацелу, пять объединившихся вместе бацел составляли разновидность полка, или примерно 300 конников под командой баннерета – рыцаря со значком. Известно также, что армии делились на три части, в центре находился авангард и два крыла, обычно под командованием главных командующих, подчинявшихся верховному командующему.
Рыцари вступали в сражение единой линией, их тактика состояла в атаке на полном ходу. Они стремились сбить с лошади противников ударами копий. После первого столкновения начинался рукопашный бой, где использовались мечи, боевые топоры и молоты, булавы (палицы). Вторую линию образовывали оруженосцы, за ними выстраивались другие лица из окружения рыцарей.
Они не были вооружены столь хорошо, чтобы биться на первой линии, как рыцари, хотя при необходимости оруженосцы выдвигались вперед и занимали места своих хозяев в случае их смерти. Настоящей обязанностью как оруженосца, так и других помощников являлась помощь рыцарю во время сражения, поднимание его в случае ранения и выбивания из седла и обеспечение его новым оружием взамен утраченного. Оруженосцы носили кольчугу и легкие шлемы, имели мечи, боевые топоры и кинжал.
В свиту рыцаря входили лучники, которые были юношами благородного происхождения, стремившимися стать оруженосцами. Они были вооружены легко, имея только шлемы и железные перчатки. Иногда они спешивались, чтобы сражаться пешими, тогда их лошадей удерживали пажи. Конные лучники образовывали легкую кавалерию. Хотя Гумберт заявляет, что они применяли луки, все же Барден пишет, что французские лучники сражались не с помощью луков, а использовали только арбалеты, поэтому их лучше назвать конными арбалетчиками.
Они находились обычно позади оруженосцев, хотя часто и вступали в стычки и вводились в действие на передней линии, в случае же серьезного натиска противника, которому они не могли оказать должного сопротивления, отступали, группируясь на флангах и оставляя равнину открытой для действий тяжеловооруженных конников. Иногда они продолжали сражаться на флангах, но в случае победы всегда применялись для преследования разбитого противника.
Тогда тактического искусства, когда корпуса войск совместно маневрируют и обоюдно поддерживают друг друга, не существовало. Фактически тактические битвы выигрывались не маневрами или мастерством, но только грубой силой.
Поле тогдашней битвы представляло собой скопление тысяч отдельно сражающихся воинов, а сражение распадалось на поединки, сильно напоминая дуэли. Единственным представлением тактического свойства считалось стремление воспользоваться преимуществами ветра или солнца, поскольку при лобовом противостоянии это часто оказывало особое влияние на сражающихся, с трудом видевших через узкие отверстия. Отблески солнца, мельчайшая пыль явно делали ситуацию неравной.
Повсеместное распространение кавалерии и ее универсальность требовали тактической квалификации, поскольку все народы сражались по одному и тому же принципу. Они не испытывали необходимости достижения преимуществ маневрированием. Командующие вовсе не были тактиками, но просто воинами, выделявшимися в своих армиях за личное боевое искусство и храбрость во время рукопашного боя.
Как уже отмечалось, обучение в мирное время было весьма суровым и включало непрекращающиеся физические упражнения, весьма трудные и тяжелые. Совершенно очевидно, что никогда ранее воину не были так необходимы личная физическая сила и выносливость, а также владение оружием, достигавшиеся при совершенном и продуманном индивидуальном обучении, как во время расцвета рыцарства.
Единственным стремлением с самой ранней молодости было довести физическую силу и ловкость в верховой езде и владении оружием до высшего совершенства. Главным и часто единственным занятием всей жизни была подготовка к войне и совершение выдающихся подвигов; увеселения мирного времени состояли в охотах и участии в турнирах как подражаниях боевым поединкам.
А вот военное искусство на некоторое время утратили. Вместо совместных действий, направлявшихся общим планом и боевым порядком по установленным правилам, каждый рыцарь со своими оруженосцами сражался на свой страх и риск, полагаясь исключительно на свой опыт. Соперничество между родами сводилось к поединкам между главами, которые изо всех сил стремились стать первыми среди других.
Невероятно высокий престиж и влиятельность кавалерии, практически полная неуязвимость рыцаря в предохранительном вооружении – все это породило и презрение, которое проявлялось в отношении пехоты, особенно из-за того, что на службу туда принимали исключительно низшие классы. Отсюда страстное стремление служить в кавалерии и презрительное отношение к службе в пехоте, что нельзя считать справедливым.
Хорошая пехота, отлично вооруженная, в частности, длинными копьями и тщательно обученная, могла с успехом защитить себя против нападения недисциплинированных и плохо управляемых тяжеловооруженных конников, чьи действия не отличались слаженностью и четким порядком, а также и единством командования.
Книга военного специалиста Джорджа Денисона, впервые опубликованная в России в 1897 г., позволяет проследить историю конницы как рода войск с VII в. до н. э. до XIX в. Автор на примере знаменитых сражений показывает, как менялись тактика и организация конницы на протяжении многих веков. Труд Дж. Денисона является единственной обобщающей книгой по истории конницы на русском языке. Издание содержит более ста уникальных иллюстраций и схем сражений. Адресовано всем, кто интересуется военной историей.
В брошюре в популярной форме вскрыты причины появления и бытования антисемитизма, показана его реакционная сущность.
«В Речи Посполитой» — третья книга из серии «Сказки доктора Левита». Как и две предыдущие — «Беспокойные герои» («Гешарим», 2004) и «От Андалусии до Нью-Йорка» («Ретро», 2007) — эта книга посвящена истории евреев. В центре внимания автора евреи Речи Посполитой — средневековой Польши. События еврейской истории рассматриваются и объясняются в контексте истории других народов и этнических групп этого региона: поляков, литовцев, украинцев, русских, татар, турок, шведов, казаков и других.
Монография посвящена одной из ключевых фигур во французской национальной истории, а также в истории западноевропейского Средневековья в целом — Жанне д’Арк. Впервые в мировой историографии речь идет об изучении становления мифа о святой Орлеанской Деве на протяжении почти пяти веков: с момента ее появления на исторической сцене в 1429 г. вплоть до рубежа XIX–XX вв. Исследование процесса превращения Жанны д’Арк в национальную святую, сочетавшего в себе ее «реальную» и мифологизированную истории, призвано раскрыть как особенности политической культуры Западной Европы конца Средневековья и Нового времени, так и становление понятия святости в XV–XIX вв. Работа основана на большом корпусе источников: материалах судебных процессов, трактатах теологов и юристов, хрониках XV в.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В интересной книге М. Брикнера собраны краткие сведения об умирающем и воскресающем спасителе в восточных религиях (Вавилон, Финикия, М. Азия, Греция, Египет, Персия). Брикнер выясняет отношение восточных религий к христианству, проводит аналогии между древними религиями и христианством. Из данных взятых им из истории религий, Брикнер делает соответствующие выводы, что понятие умирающего и воскресающего мессии существовало в восточных религиях задолго до возникновения христианства.