История изучения восточных языков в русской императорской армии - [41]

О Чемерзине имеются сведения в воспоминаниях С. В. Чиркина: «Отсутствие знатоков арабского языка и интереса к нему студентов [учебного отделения восточных языков] ярко сказались при посещении Петербурга, кажется, в 1901 г. чрезвычайным абиссинским посольством во главе с высшим представителем абиссинской церкви Абуна. Я был тогда слушателем учебного отделения и помню разговоры о тех затруднениях, которые испытывало министерство, не имея под рукою надежного переводчика, не говоря уже об абиссинском, никому не известном диалекте арабского языка, так как старый Нофаль был болен, да если бы и был здоров, по немощам своим совершенно не был бы пригоден для этой живой роли. Спасителем положения оказался причисленный к Первому департаменту Чемерзин – бывший гвардейский офицер, прослушавший курс учебного отделения, который взялся за обязанности переводчика при Абуне. Исходя из тех соображений, что он был учеником того же Нофаля, непонятно, откуда он мог приобрести достаточные знания разговорного арабского языка; тем не менее говорили, что он, имея некоторое знакомство с разговорным арабским языком, благодаря частной поездке на Восток со своей задачей справился»[283].

В 1900 г. в связи с недобором слушателей в младший класс в 1899 г. было разрешено принять семеро офицеров, из которых пятеро были штатными слушателями: штабс-капитан фон дер Фляас, поручики Смирнов, Певцов, Давыдов, Вольский (два последних отчислены с курса до выпускных экзменов[284]), двое – сверхштатными: штабс-капитан Кавтарадзе (впоследствии отчислен с курса) и поручик Данилевский. В этот год с курсов выпускались: штабс-ротмистр Радошевский, поручики Добржанский, Керстич, Фолянд.

Александр Николаевич Добржанский (1873–1937) в 1903 г. предназначался в качестве помощника начальника экспедиции и востоковеда для участия в экспедиции, организуемой ИРГО для изучения областей Месопотамии и Курдистана, а также условий судоходства по р. Тигр[285]. Один из инициаторов создания автомобильных войск в России, командир первого в истории русской армии подразделения бронеавтомобилей. Участник Первой мировой войны, генерал-майор. Награжден орденом Св. Георгия 4-й ст. и Георгиевским оружием.

В 1901 г. на офицерский курс восточных языков поступили: штабс-капитаны Дворжицкий, Павлов, Скурат, поручики Соколовский, Августус. Выпустились с курса штабс-капитаны Беляков, Гек, поручики Герарди (все – в Кавказский военный округ), Данталь (в Туркестанский военный округ)[286].

Из выпускников этого года двое офицеров, А. А. Герарди и Н. А. Данталь, продолжили службу в Туркестанском военном округе на различных должностях в военной разведке. Бσльшую известность получил Николай Альбертович Данталь (1870–1907) благодаря своей деятельности на посту офицера-востоковеда в составе Российского императорского вице-консульства в Сеистане (1904–1907). Скончался от туберкулеза легких в персидском г. Бирдженд на пути из Сеистана в Россию.

Важным событием в жизни офицерских курсов восточных языков стало возобновление в 1901 г. зарубежных стажировок офицеров-слушателей в Персию и Турцию. Главным штабом было признано целесообразным направлять в эти стажировки не по выпуску из учебного заведения, а в период учебы, после переводных экзаменов в средний и старший классы. Из командировашихся в 1901 г. слушателей достоверно известно только о поручике К. Н. Смирнове, совершившем поездку в Турцию.

В 1901 г. офицерские курсы восточных языков вступили в эпоху преобразований, которая продолжалась вплоть до их закрытия в 1909 г. Основной вопрос, вызвавший необходимость реформы курсов, заключался в несоответствии получаемого высшего востоковедного образования последующему прохождению службы офицерами-восточниками. По представленному ВУК Главного штаба докладу о служебном положении офицеров, окончивших курс восточных языков, начальник Главного штаба генерал-лейтенант В. В. Сахаров признал необходимым приступить к пересмотру Положения о курсе восточных языков 1885 г.[287]

Комиссия по реорганизации офицерских курсов восточных языков (1902–1904)

В конце 1902 г. по распоряжению военного министра генерал-адъютанта А. Н. Куропаткина была образована особая комиссия с участием представителя Министерства иностранных дел для рассмотрения вопроса о реорганизации офицерских курсов восточных языков при Первом департаменте МИД. Комиссия не включала в себя представителей от штабов Кавказского и Туркестанского военных округов и потому не могла в полной мере учесть действительной потребности войск в военных востоковедах. Комиссия установила, что, несмотря на полное соответствие курсов поставленным целям и задачам, практические итоги подготовки военно-востоковедных кадров свидетельствовали о том, что «курс восточных языков не оправдал возлагавшихся на него надежд и не соответствует достижению тех результатов, кои имелись в виду при его основании»[288].

Полученные комиссией сведения свидетельствовали, что за пятнадцатилетний период существования курсов только четверть офицеров-выпускников занимали должности, соответствующие полученному образованию, около трети выпускников лишь частично использовали знание восточных языков, немало выпускников оставили военную службу.