История Израиля. Том 3 : От зарождениения сионизма до наших дней : 1978-2005 - [60]

Собственно говоря, Израиль также проявлял вполне обоснованный интерес к возобновлению своих отношений с Ираном. Еще в 1960-х гг. обе страны обменялись “торговыми миссиями”, которые фактически выполняли функции посольств. Иран удовлетворял почти половину потребностей Израиля в нефти. Авиакомпания Эль-Аль совершала регулярные рейсы по маршруту Тель-Авив—Тегеран—Тель-Авив. В 1960 — 1970-х гг. премьер-министры Бен-Гурион, Эшколь, Меир и Бегин посещали Иран и вели переговоры с иранскими лидерами, а многие видные иранские политические деятели, в свою очередь, посещали Израиль. За годы сотрудничества в Израиле прошли подготовку сотни иранских агрономов, специалистов по ирригации, гостиничных работников, техников по ремонту и обслуживанию самолетов. Целый ряд ирано-израильских корпораций осуществлял совместные проекты как в Иране, так и в странах Европы. И — что тоже было весьма существенным обстоятельством — у Израиля и Ирана имелся общий объект ненависти — сначала Насер в Египте, а впоследствии Саддам Хусейн[78] в Ираке. Израиль занимал второе место после США по размеру экспорта оружия в Иран и занимался подготовкой его вооруженных сил. В 1960-х гг. израильские военные специалисты обучали иранских коммандос, которые занимались подавлением беспорядков, устраивавшихся на юге страны шиитскими племенами; в Израиле проходили специальную подготовку агенты САВАК — тайной политической полиции шаха Мухаммеда Реза Пехлеви; израильтяне поставляли для нужд иранской армии автоматы Узи, а также запасные части для получаемых Ираном из США реактивных истребителей.

Отношения между двумя странами претерпели резкие перемены после того, как в 1979 г. в Иране был свергнут шах и установлена Исламская Республика. Прекратились все официальные контакты. Сам же Израиль, вместе с Соединенными Штатами, превратился в “большого Сатану”, и новый режим Хомейни принялся финансировать радикальные шиитские группировки в Ливане, задавая при этом направление их деятельности. Тем не менее ключевые фигуры в израильских кругах, определяющие внешнюю политику и контролирующие деятельность разведки, все еще выступали за восстановление нормальных отношений с Тегераном. Они аргументировали свою позицию следующим образом: до тех пор, пока Иран и Ирак ведут войну на взаимное уничтожение, военная помощь Ирану способствует тому, что армия Саддама Хусейна все больше и больше увязает на Восточном фронте. И их мнение оказалось решающим. Нельзя было забывать также о судьбе 90 тыс. иранских евреев. Хотя новое исламистское правительство и обещало справедливо относиться ко всем национальным меньшинствам страны, иранские евреи стремились покинуть страну как можно скорее — в основном через турецкую границу, и Тегеран пока был готов, пусть и с неохотой, отпускать их — в обмен на соответствующую компенсацию. В качестве такой компенсации рассматривались израильские поставки вооружений. В 1979–1982 гг. Израиль поставил Ирану вооружения на общую сумму 150 млн долларов — в частности, ракеты Шафрир класса “воздух—воздух” и запасные части для истребителей-бомбардировщиков “F-4” американского производства.

Одним из главных организаторов этой операции был Яаков Нимроди, израильтянин, родившийся в Иране, с 1959 г. занимавший пост заместителя военного атташе Израиля. В 1960-х гг. Нимроди сделал многое для установления военного сотрудничества между двумя странами. Впоследствии, в 1970-х гг., в качестве израильского бизнесмена и частного лица Нимроди занимался сбытом израильских технологических новинок своим многочисленным иранским партнерам. Его компаньоном был уроженец США Эл Швиммер (занимавший на протяжении многих лет ведущие должности в ИАП). После падения шаха, то есть начиная с 1979 г., Нимроди и Швиммер стали основными неправительственными поставщиками вооружений и запасных частей к военной технике в Исламскую Республику Иран. Для того чтобы расширить сферу их деятельности, правительство Исламской Республики открыло в Лондоне бюро по закупкам вооружений; Нимроди и Швиммер к тому времени также открыли свой лондонский офис. Один из иранцев, участвовавших в этих контактах, Манучер Горбанифар, как-то сообщил, что у него имеются знакомства с умеренными политиками в правительстве Хомейни, которые стремятся к нормализации отношений с США; и он предложил связаться с этими людьми. Через посредство Нимроди, Швиммера и — на последующей стадии — Давида Кимхи, генерального директора Министерства иностранных дел Израиля, предложения Горбани-фара были переданы в Вашингтон. Именно в это время, в 1985 г., советник президента США по вопросам национальной безопасности Макфарлейн выступил с инициативой относительно переоценки политики США по отношению к Ирану. И вот когда Макфарлейн не получил поддержки ни от Джорджа Шульца, ни от Каспара Уайнбергера, он решился на самостоятельные действия и направил в Израиль своего доверенного человека “для консультаций”.

Это доверенное лицо, Майкл Ледин, работавший в свое время под началом Макфарлейна в Совете национальной безопасности США, был евреем и имел хорошие связи в системе израильской разведки. Прибыв в Иерусалим в мае 1985 г., Ледин смог встретиться с премьер-министром Пересом и его советниками по вопросам разведки. Вернувшись в Вашингтон, Ледин сообщил своему руководству, что в Израиле существует консенсус: с иранскими умеренными действительно можно “войти в контакт”, и действительно, в интересах США было бы поощрить их путем поставок некоторых видов вооружений. Ледин также сообщил, что существует возможность формально обойти запрет конгресса США на продажу оружия Ирану: Израиль готов продавать необходимое оружие со своих складов — при условии, что Пентагон впоследствии восполнит ему запасы. Вскоре после этого Давид Кимхи, в качестве официального представителя Министерства иностранных дел Израиля, посетил Вашингтон для того, чтобы встретиться с Макфарлейном и самому подвести итоги переговоров. В ходе беседы Кимхи дал понять, что Иран может также пойти на освобождение заложников в Ливане, сделав это одним из условий сделки. После этого Макфарлейн предпринял попытку довести полученную информацию непосредственно до Рональда Рейгана. И вот, несмотря на возражения Шульца и Уайнбергера, президент дал свое согласие.