История Израиля. Том 3 : От зарождениения сионизма до наших дней : 1978-2005 - [28]

Ключевым фактором, не поддающимся определению и предвидению, могла стать реакция Соединенных Штатов. Бегин не мог сбрасывать со счетов все конфликты, имевшие место в первые месяцы администрации Рейгана — присоединение Голанских высот, реакцию Израиля на продажу самолетов системы АВАКС Саудовской Аравии, бомбежку иракского ядерного реактора. Вместе с тем премьер-министр понимал, что американцы осознают степень сирийской угрозы миру на Ближнем Востоке. Государственный секретарь Александр Хейг сам поднял этот вопрос во время своего первого визита в Израиль в марте 1981 г. Американо-израильский “Меморандум о взаимопонимании” (который был без особого шума возобновлен через несколько месяцев после присоединения Голанских высот) в целом подтверждал общность стратегических позиций обеих стран. В феврале 1982 г. министр иностранных дел Израиля Ицхак Шамир прибыл в Вашингтон, чтобы определить возможную американскую реакцию на действия Израиля по разгрому ООП в Ливане. Нельзя сказать, что Хейг отнесся к этой новости с неодобрением. Если террористы продолжат нарушать соглашение о прекращении огня, согласился Госсекретарь, то “ограниченные” действия Израиля в Ливане будут встречены с пониманием. При этом Хейг еще несколько раз подчеркнул, как в ходе вашингтонской встречи с Шароном в мае, так и в специальном послании Бегину в том же месяце, что любые израильские ответные действия должны быть “пропорциональными интенсивности провоцирующих действий ООП”.

К маю 1982 г. Ясир Арафат был в полной мере осведомлен относительно израильских приготовлений. Единственное, чего он не знал, — так это точного времени начала операции. Председатель ООП располагал достаточными силами, и этого нельзя было не учитывать. ООП держала под своим контролем весь Западный Ливан, от южных районов Бейрута до буферной зоны, и при этом в состав ее военных сил входило не менее пяти пехотных бригад, четыре артиллерийские части и части поддержки, танковый батальон и даже несколько военных судов в сирийском порту Латакия. В течение года Арафат рассчитывал утроить число своих артиллерийский орудий, с 80 до 250. Но даже при таких немалых силах председатель ООП пребывал в паническом страхе перед полномасштабным израильским наступлением. И вот 15 мая, через посредство Брайана Уркухарта, посланника ООН, Арафат направил Бегину письмо (как один ветеран сопротивления мог бы писать другому ветерану): “Только вы один сумеете понять меня: нам нет никакой необходимости встречаться на поле боя. Не пытайтесь одержать надо мною верх в Ливане. Из этого ничего не выйдет”. Бегин прочитал это послание с каменным лицом и ничего не ответил.

Непосредственный повод для вторжения представился неожиданным образом. В Лондоне 3 июня 1982 г. английский издательский и типографский гигант “Де Ла Рю” устраивал банкет в отеле “Дорчестер”. В числе четырехсот гостей было несколько дипломатов высшего ранга, в том числе и посол Израиля Шломо Аргов[37]. Аргов вышел из гостиницы после окончания банкета, около одиннадцати вечера. На улице его поджидал молодой палестинец Хасан Саид, который выхватил пистолет из сумки, висевшей через плечо, и выстрелил — один раз, с расстояния менее пяти метров. Пуля попала в голову, и Аргов упал. Телохранитель посла кинулся в погоню за Саидом, открыв огонь из пистолета. Саид был ранен, схвачен и помещен в тюремную больницу. Три часа спустя полиция выследила и арестовала троих его сообщников. При обыске в их квартире было найдено значительное количество оружия.

В ходе судебного разбирательства по обвинению в покушении на убийство (Аргов выжил, но остался парализованным) выяснилось, что трое обвиняемых принадлежали к организации “ФАТХ — Революционный совет Абу Нидаля”[38], который видел в Ясире Арафате предателя палестинской национальной идеи и даже несколько раз покушался на его жизнь. Подготовку этой операции фактически осуществляла иракская разведка, ставившая своей целью спровоцировать Израиль и вынудить его атаковать структуры ООП в Ливане. Однако, когда Мосад предоставил эту информацию Бегину, премьер-министр отказался сообщить ее членам кабинета.

На следующий день, 4 июня, израильские ВВС нанесли массированные бомбовые удары по целям ООП в Ливане, поразив несколько складов вооружений и военных лагерей в окрестностях Бейрута. Палестинцы в ответ беспорядочно обстреляли израильские поселения в Верхней Галилее, причем было ранено несколько человек и нанесен значительный материальный ущерб. После этого на экстренном заседании кабинета министров 5 июня Шарон и Бегин настояли на принятии решения, согласно которому армия должна немедленно начать военные действия и провести зачистку двадцатипятимильной полосы вдоль ливанской границы, чтобы в дальнейшем исключить всякую возможность обстрела еврейских северных поселений. Когда несколько министров высказали опасения, что даже ограниченное вторжение на территорию Ливана таит в себе опасность дальнейшего развития военных действий, Шарон заверил, что эта операция “Мир Галилее” — ответный удар Израиля — рассчитана не более чем на два-три дня. После этого кабинет дал свое согласие. Бегин к тому же проконсультировался с лидерами Израильской партии труда и получил согласие Переса и Рабина на проведение операции.