История Израиля. Том 1 : От зарождениения сионизма до наших дней : 1807-1951 - [260]

И тогда Аденауэр лично вмешался в ход событий, направив Гольдману телеграмму с приглашением прибыть в ФРГ для конфиденциальных переговоров. Они встретились 20 апреля, и Гольдман напомнил канцлеру, что репарационные платежи — это долг чести, а не предмет для политических спекуляций. Аденауэр согласился и пообещал найти способ возобновления переговоров в Вассенааре. Федеральный канцлер сдержал свое слово; он прямо заявил своей Христианско-демократической партии, что уйдет в отставку, если Германия окажется не в состоянии выполнить свои моральные обязательства перед евреями. Правительство ФРГ немедленно согласилось возобновить переговоры. 23 мая в Париже состоялась встреча Бёма с Гольдманом, а несколько позже и с израильскими представителями. Был предложен удовлетворительный компромисс — 3 млрд марок ФРГ платит только Израилю, помимо выплат в пользу Конференции. Такое предложение было в принципе приемлемым. Наконец, 8 июня Аденауэр пригласил израильских и еврейских представителей в Бонн, и в ходе двухдневных совещаний удалось уладить все остававшиеся нерешенными вопросы.

Подписание соответствующих соглашений было назначено на 10 сентября 1952 г., в ратуше Люксембурга; выбор места определялся тем, что Аденауэр должен быть присутствовать там в этот же день на еще одной церемонии и парафировать соглашение о создании Европейского объединения угля и стали. Дата и место подписания держались в секрете, поскольку израильские террористы выступили с угрозами устроить покушение на участников церемонии. Сама церемония подписания прошла без особой торжественности, практически без парадных речей и без рукопожатий перед фотокамерами — участники обменялись рукопожатиями позже, частным образом.

Люксембургское соглашение состояло из четырех взаимосвязанных, хотя и отдельных, соглашений. Первое, заключенное между Израилем и Федеративной Республикой Германией, представляло собой соглашение о репарациях, или Шилу мим. Согласно его условиям, Бонн должен был выплатить Израилю сумму, эквивалентную 3 млрд марок ФРГ, товарами, путем ежегодных поставок на протяжении четырнадцати лет. Согласно второму соглашению, заключенному с Конференцией по материальным претензиям евреев к Германии, Бонн обязался принять соответствующее законодательство, в рамках которого можно было бы выплачивать индивидуальные компенсации (реституции) жертвам нацистского режима (Глава XVI. Люксембургское соглашение и Шилу мим). Третье соглашение, также заключенное с Конференцией, предусматривало выплату 450 млн марок ФРГ, через посредство Израиля, с целью реабилитации жертв нацистского режима, живущих вне Израиля. Таким образом, в общей сложности сумма 3,45 млрд марок ФРГ (820 млн долларов) должна была быть выплачена Израилю, причем 450 млн марок ФРГ (107 млн долларов) из этих денег Израилю надлежало перевести в адрес Конференции в Нью-Йорк. Четвертое соглашение, на самую незначительную сумму, обязывало Израиль возместить стоимость имущества, принадлежавшего ордену темплеров и конфискованного в Палестине. Схема выплат в пользу Израиля включала четыре категории товаров: черные и цветные металлы, готовые изделия сталелитейной и металлообрабатывающей промышленности, химикалии и сельскохозяйственная продукция. Для реализации соглашений в Кельне создавалась Израильская закупочная миссия, сотрудники которой получали квазидипломатический статус и иммунитет.

Однако до начала претворения Люксембургского соглашения в жизнь оно подлежало ратификации высшими законодательными органами ФРГ и Израиля, и обсуждение в Бонне оказалось не менее бурным, чем в Нидерландах. К тому же Арабская лига выступила с заявлением, что в случае одобрения этого соглашения арабские страны прекратят выдачу лицензий на импорт немецким фирмам. Угроза возымела действие, и целый ряд немецких политиков воспротивились ратификации — в том числе Франц Иозеф Штраус[385], председатель Христианско-демократического союза. Прошло полгода, прежде чем удалось ратифицировать Соглашение, и в конечном итоге пришлось задабривать арабские страны, субсидировав их экономические проекты. При поддержке социал-демократов Соглашение было ратифицировано обеими палатами 19 и 20 марта 1953 г., после чего Израиль ратифицировал его 22 марта.

По иронии судьбы сам Бен-Гурион отнесся к ратификации с немалым скептицизмом. “Да, это великий день, — заявил он с усмешкой, — только вот немцы вряд ли заплатят хоть что-нибудь”. После изнурительных переговоров на протяжении прошедшего года он не сомневался в том, что Шилумим уготовлена судьба Версальского договора, завершившего Первую мировую войну. Однако премьер-министр недооценил своего партнера по переговорам. Истовый католик, всем сердцем верующий в доктрину греха и искупления, Аденауэр был искренне счастлив, что первый международный договор, подписанный его правительством, стал договором с еврейским государством. С таким национальным лидером Германия самым пунктуальным образом выполняла все положения Соглашения. 30 июля 1953 г. израильское грузовое судно “Хайфа” приняло на борт в порту Бремена первую партию немецких металлоизделий, и это стало началом процесса, продолжавшегося непрерывно в течение 12 лет.