История Испании. Том I - [16]

Шрифт
Интервал


>Карта 1

Так или иначе, чтобы составить себе ясное представление о том, какова была общественная организация этих племен после V в. до н. э., мы должны прежде всего отказаться от мысли, что они представляли собой единый народ, населявший всю территорию полуострова и подчиненный единой власти. Напротив, каждый народи каждое племя, упоминаемые древними авторами, жили в тот период независимо друг от друга и, вследствие трудности сообщений и свойственной той эпохе общей тенденции человеческих групп к изоляции, едва поддерживали связь друг с другом. Взаимосвязи устанавливались лишь в тех случаях, когда те или иные племена оказывались соседями, если только торговля и войны не приводили различные группы населения к сближению. В последнем случае они создавали союзы, охватывавшие обычно много племен. Так, лузитане представляли собой союз, состоявший из тридцати народов или племен, гальеги — союз, в который входило сорок племен, и т. д. Изоляция и разобщенность, естественно, создавали различия в образе жизни обитателей различных областей. Это обстоятельство необходимо иметь в виду, чтобы не смешать разнородные явления. Прежде всего следует отметить, что хотя подавляющее большинство испанцев жило в небольших селениях или было рассеяно на значительной территории, но в то же время существовали местности, где были поселения иного, городского типа, где имелось много городов (ciudades). Примером сельских поселений являются места жительства кельтских племен, обитавших во внутренних областях Португалии, гальетов и астуров. Второй тип поселений характерен для турдетан[31].

Религия, культура и обычаи. Уже отмечалось, что у каждого рода и у каждого племени имелись свои боги, и, вероятно, их было очень много. Известно, что некоторые боги считались более важными. Вероятно, это были боги племенных федераций или отдельных больших и влиятельных племен. Именно такими богами были, по-видимому, Нетон и Баудваэт, боги войны, Эндовелик, Юнили Юновис — верховное божество и богиня Атаэсина. Были местные боги, такие, как богиня — Мать в Клунии и бог — Солнце в Бадалоне, особые божки, покровительствовавшие определенному классу или профессии (например, Луговес — покровитель сапожников). Богам посвящались особые праздники, с пляской и хором. По-видимому, почитали также и луну. Известно, что лузитане обрекали на заклание богам людей (пленников) и животных и гадали по внутренностям жертв.

В культурном отношении племена весьма резко отличались друг от друга. У турдетан и турдулов, весьма богатых и высоко развитых племен, живших в Андалусии, сельское хозяйство, ремесла и торговля стояли на очень высоком уровне. О них шла слава как о народе, просвещенном и мудром. Эти племена имели свою письменность, летописи, поэмы, легенды и исчисляли тысячелетиями свою историю. Однако все эти памятники, так же как и литературные произведения других иберских народов, утрачены.

Другие же народы, как, например, гальеги, астуры и кантабры, находились в полудиком состоянии. Это были бедные и нетребовательные, но в то же время суровые и сильные племена с грубыми и жестокими обычаями. Лузитаны постоянно вели войны, нападая на селения соседних народов и предавая их разграблению. Подобные обычаи существовали и у кельтиберов; эти племена хорошо принимали и чествовали чужеземцев. Вообще, в центральной части полуострова население было более отсталым; там, например, неизвестны были деньги, тогда как население прибрежных южных и восточных областей (в значительной части вследствие оживленных сношений с другими странами) обладало довольно высокой культурой и мягкими нравами.

О языке иберов и кельтиберов известно мало. Сохранились только до сих пор нерасшифрованные иберские надписи на монетах, камнях и металлических изделиях. Буквы иберского алфавита значительно отличаются и от употребляемых в настоящее время европейскими народами и от более древних знаков письменности. Иберское письмо сходно с финикийским и греческим (на раннем этапе существования последнего). Возможно, что иберы приняли финикийскую письменность, причем вряд ли принятая ими система претерпела в дальнейшем значительные изменения. Пластическое искусство иберов зародилось непосредственно на Пиренейском полуострове и впоследствии подверглось благотворному влиянию чужеземных культур, особенно финикийской и греческой. Главный очаг, в котором обнаружены были произведения иберского искусства, по-видимому, находился на юго-востоке, но менее значительные центры имелись и в других областях. Архитектура иберов представлена сохранившимися до наших дней остатками циклопических стен Таррагоны; остатками строений, найденных недавно в Нумансии; ансамблем Берруэкос (Теруэль); обломками капителей, карнизов и другими деталями, найденными в Серро де Лос-Сантос, в Льяно де Ла-Консоласьон и в Эльче. Значительно больший интерес представляет скульптура; произведения ее носят подражательный характер, хотя в некоторых случаях выполнены весьма удачно. Выдающимися примерами таких произведений являются различные каменные скульптуры, найденные в Серро де Лос-Сантос, сфинкс или бык с человеческой головой из Баласоте, бык и лев из Бокайренте, крылатые сфинксы в Саксе и замечательная женская голова, найденная в Эльче. Обнаружено также большое число фибул и маленьких идолов разнообразнейшего вида, а также статуи быков и вепрей (возможно, кельтские эмблемы), которые в большом числе встречаются в Кастилии (быки Гисандо и ряд аналогичных изваяний), и статуи лузитанских и галисийских воинов — иногда с иберскими надписями. Хотя все упомянутые произведения одного стиля, тем не менее некоторые из них, вероятно, относятся к более поздней эпохе, быть может, даже ко времени римского господства.


Еще от автора Рафаэль Альтамира-и-Кревеа
История Испании. Том II

«История Испании» видного испанского историка охватывает эпоху древней истории этой страны и значительную часть средневековья. В книге собран большой фактический материал по политической, социальной и экономической истории Испании и ее различных областей.


Рекомендуем почитать
Цареубийство. Николай II: жизнь, смерть, посмертная судьба

Книга охватывает многовековую историю российского самодержавия, но основное внимание автора сосредоточено на царствовании Николая II, убийстве его семьи и ее посмертной судьбе. Показано, что хотя со времени расстрела царской семьи прошло сто лет, проблемы цареубийства остаются острыми в современной России и от того, как они решаются, во многом зависит ее настоящее и будущее.


Верны подвигам отцов

В книге на основе конкретных примеров мужества и героизма, проявленных старшим поколением советских людей в годы гражданской и Великой Отечественной войн, показывается формирование боевых традиций Советской Армии и Военно-Морского Флота, их преемственность молодыми защитниками Страны Советов. Авторы рассказывают старшеклассникам о военно-учебных заведениях и воинских династиях, которые в составе Вооруженных Сил СССР прошли славный героический путь за 70 лет существования Советской власти.


Янычары в Османской империи. Государство и войны (XV - начало XVII в.)

Книга рассказывает об истории янычарского корпуса, правилах и нормах его комплектования и существования, а также той роли, которую сыграли янычары как в военных, так и во внутриполитических событиях Османской империи. В монографии показаны фундаментальные особенности функционирования османской государственности, ее тесная связь с политикой войн и территориальной экспансии, влияние исламского фактора, а также значительная роль янычарского войска в формировании внешней и внутренней политики турецких султанов.


Грани военного таланта (об A. М. Василевском)

Книга посвящена Маршалу Советского Союза А. М. Василевскому. Автор, московский журналист, военный историк В. С. Яровиков, лично знавший Александра Михайловича, рассказывает о полководческой деятельности Василевского в годы Великой Отечественной войны, его работе на высших постах в Вооруженных Силах, об участии в обобщении опыта войны, о личных качествах Александра Михайловича — человека, коммуниста, полководца.


Борьба за Полоцк между Литвой и Русью в XII–XVI веках

В истории средневековой Руси трудно найти более противоречивый сюжет, чем место в ее системе Полоцкого княжества. Связанный с остальной Русью общностью начальных судеб, исповеданием православия, языком и письменностью, Полоцк в переломный момент своего развития стал на долгие века частью не Русского, а Литовского государства. Парадокс этого феномена состоял в том, что Литва, поначалу зависимая от Полоцка, затем взяла над ним верх, но это могло случиться только после того, как полоцкое влияние преобразовало саму Литву: русский язык стал надолго ее государственным языком, а князья литовских династий сплошь и рядом отвергали язычество и принимали православие во имя торжества единодушия со своими славянскими подданными.


Белгород-Днестровский

Очерк знакомит с историей древнего украинского города, рассказывает о борьбе трудящихся бывшей Бессарабии за воссоединение с Советской Отчизной, а также о расцвете экономики и культуры края в послевоенный период.