История Испании - [83]

88. Франкизм в тупике

Последние годы франкистской диктатуры выдались суровыми сразу в нескольких отношениях, среди прочего еще и потому (политические репрессии выведем за скобки), что грянул экономический кризис, спровоцированный арабо-израильской войной 1973 года и взлетом нефтяных цен, иссушивших нас, как воблу. С другой стороны, экономические трудности способствовали радикализации самых разных позиций. Одновременно имели место социальные протесты, внутренняя и внешняя оппозиция, уже не желавшая довольствоваться тем поверхностным «открыванием», которое по-прежнему предлагалось, и франкистский аппарат, отказывавшийся эволюционировать до хоть сколько-нибудь разумных ответов на вызовы времени. Баскское и каталонское сепаратистские движения, вековой источник внутрииспанских конфликтов, оправившись после безжалостного со стороны режима разгрома, вновь поднимали голову, хотя каждое – на свой лад. Отличаясь в тот момент большей тактической ловкостью, каталонцы – историческая партия «Левые республиканцы Каталонии»[81] и в особенности новая «Демократическая конвергенция Каталонии»[82] Жорди Пужоля – ставили перед собой вполне выполнимые политические задачи, довольно реалистично оценивая границы возможного и невозможного в имеющихся обстоятельствах. А вот в Стране Басков ратующую за независимость, но при этом осторожную и консервативную Баскскую националистическую партию сильно подвинула влево организация ЭТА. То самое радикальное баскское движение, которое при подстрекательстве далеко не самой умной части местного клира (опять все та же карлистская ностальгия, так и не изжитая до конца и все еще встречающаяся на севере среди священников и головорезов) где-то с середины 60-х годов приступило к ликвидации полицейских и жандармов и мало-помалу, без лишних комплексов вошло во вкус и пристрастилось к выстрелам в затылок. Хотя ЭТА и не была единственным членом клуба убийц. Из тех новых организаций крайнего левого фланга, где располагалась студенческая молодежь и наиболее политизированный пролетариат, некоторые, как РАПФ[83] и ГРАПО[84], также эволюционировали по направлению к махровому терроризму с похищениями, шантажом и убийствами, и вот так, сообща, они все вместе раскручивали классическую спираль «агрессия – репрессия». А что касается наиболее мирных организаций классического левого крыла, то есть КПИ[85] – практически в одиночку ведущей настоящую антифранкистскую борьбу – и ИСРП[86] (эта партия оставалась вне игры до Сюренского конгресса), то они от работы за границей перешли к мощной консолидации внутри страны, находясь пока еще в подполье, но уже набирая обороты и влияние. Особо отличились коммунисты: под руководством своего лидера-ветерана Сантьяго Карильо (этот хитрец пережил и Гражданскую войну, и внутрипартийные разборки, и сталинские чистки) они явили миру гораздо более цивилизованное лицо, примерив на себя модную в среде европейских коммунистов тенденцию – еврокоммунизм, суть которого состояла в разрыве связей с Москвой, отказе от кровавой революции и согласии играть по правилам нормальной демократии. Весь этот политический спектр был, разумеется, полностью нелегальным, как и ДВС[87] – демократический военный союз, объединивший почти сотню армейских офицеров, украдкой посматривавших на португальскую Революцию гвоздик. Хотя в самой Испании влажных[88] – как их называли – держали в черном теле, так что вызреть этому движению было не суждено. Ко всему прочему, имелось еще небольшое количество умеренных миноритарных партий чрезвычайно широкого спектра – от либералов до христианских демократов. Их лидерами были чуваки с некоторым престижем; в большинстве своем – представители режима, готовые переобуться и сознающие, что конец общего дела близок и созрела необходимость повернуться лицом к тому, что идет навстречу. То есть срочно превратиться в извечных демократов. Даже католическая церковь, во все времена державшая руку на пульсе реальной жизни, ставила одну свечку прошлому, а другую – будущему: в дело шли епископы-прогрессисты, чьими устами режиму открывались неудобные истины. И все они, то есть все это пестрое собрание общественных сил в диапазоне от хладнокровных убийц до робких «открывателей», от оппортунистов со стажем до истинных борцов за свободу, к началу 70-х годов уже являли собой очень широкий фронт. Не скоординированный внутри, он очевидным образом давал понять, что франкизм катится к черту. Тем не менее самые стойкие приверженцы старой системы, не желая принять неизбежное, упорно цеплялись за такие инструменты, как эскалация репрессий и насилия. Для исполненного боевым духом «бункера» каждый шаг по пути либерализации был не чем иным, как предательством Родины. Студентов университетов разгоняли полицаи в серых шинелях, смертные приговоры приводились в исполнение, а парамилитарные группы крайне правых террористов – «Партизаны короля Христа» и им подобные скоты – под крышей армии и полиции совершенно безнаказанно занимались расправами, жестокими избиениями и убийствами. Вот только Франко, тогда уже совершеннейший дед, был мало на что пригоден, а всякие там ультра давили, требуя сильной руки ради сохранения стиля. Поэтому в 1973 году одряхлевший каудильо, оставив за собой высший государственный пост, передает правительство своему доверенному лицу, адмиралу Карреро Бланко, любимчику разных ультра. Однако ЭТА подложила Карреро бомбу. Бабах. Ангелочки взмывают в небо. И франкизм обнаруживает себя в агонии и возле разбитого корыта.