История ислама. От доисламской истории арабов до падения династии Аббасидов - [84]
Требования, предъявляемые душам на Страшном суде, носят характер вполне отрицательного свойства: так, например, ни один неверующий не может надеяться избегнуть геенны огненной. С другой стороны, безусловное вступление в рай представляется лишь тому из исповедников ислама, кто претерпел муки, кто, следуя по «стезе Божией», пал в священной войне, а также, будучи крепок в вере, неожиданно и безвинно погиб. Остальные обязаны совершить известное число добрых дел, в особенности же заслужить заступничество пророка, чтобы приобрести необходимый противовес своим грехам, страшно тяготеющим на чаше весов Страшного судилища. По этому поводу у теологов приводится целый ряд примеров, но из всех их в конце концов опять-таки вытекает, что относительно этого нет ничего определенного, а все зависит от милосердия Божия. Во всяком случае мусульманин может быть уверен, что он, признавая вероучение, совершил главное, и если счет его окажется не слишком отягчен, то может надеяться избегнуть на том свете банкротства — как Мухаммед, в качестве старого купца Мекки, называл совокупность всего земного нечестия, предъявляемого каждому на Страшном суде.
Также, как и в позднейшем иудаизме, в воззрениях Корана на религиозные обряды мало внутренней связи собственно с учением о вере; все они носят характер законности лишь внешней. «Что приказано, должно быть исполнено», так гласит ислам, все равно как устав наших военных. А заключается ли в приказанном обязательство высоконравственного значения, как, например, в заповеди относиться честно к ближнему, или же только чисто ритуальное предписание, подобно необходимости омовения пред началом молитвы — это для мусульманина совершенно безразлично. Поступают они честно, точно так же, как совершают омовения: ибо так написано в Коране, а также и потому, что последствием неповиновения будет жестокое раскаяние на Страшном суде. Вообще эта точка зрения законности предписаний тесно связана со своеобразным представлением о Боге, как о своенравном в высшей степени повелителе, и признается лишь с формальной стороны: из источника же религиозной душевной потребности не вытекает для мусульманина, по крайней мере по теории, никакого набожного действия, имеющего прямое нравственное само по себе достоинство; если и происходит согласование нравственного долга с предписаниями религии, все же благодаря только господствующему направлению — слепо повиноваться приказаниям Божиим. Конечно, и среди мусульман, может быть даже не менее, чем между другими исповеданиями, встречается множество по натуре и направлению хороших людей, которые, подобно сосне, растущей прямо вверх, поступают честно и справедливо. Но это, конечно, нисколько не изменяет односторонности теологической системы, а она повсюду успела уже стать непреложным достоянием воззрений масс народных. Едва ли, например, найдется много из мусульман, чья совесть возмутится, когда при них обманывают неверующего, хотя по отношению к своим единоверцам все они могут оказаться людьми вполне честными. Вследствие этого да не удивляется читатель, если при обзоре обрядности ислама будут попадаться рядом предметы весьма разновидные и, в глазах наших, неодинакового достоинства. Особенно характеристично для ислама то обстоятельство, что именно те повеления, которые считаются непреложными, так называемые пять канонических столпов религии, все относятся исключительно к узаконению ритуала, а равно и взиманию податей.
Первою каноническою обязанностью правоверного считается очищение. Оно состоит из омовений, служащих подготовлением к молитве и другим религиозным действиям, а также для устранения осквернений и прикосновений, от которых человек — пользуясь выражением, употребляемым в иудейском ритуале, — становится нечистым в смысле левитском. К главнейшим случаям осквернения относят: естественное испражнение и прикасание к вещам, по закону нечистым, так, например, к вину, к падали или же к неверующему. Как и все церемонии ислама, омовения эти не имеют символического значения, как бывает это в других религиях; они служат просто для восстановления человека снова в том виде, в каком подобает ему быть во время сношений с Творцом. Омовения существуют двух родов: обыкновенное, малое, при котором моют лицо, руки по локоть и ноги до лодыжки. Оно производится после малых загрязнений, перед каждой молитвой и утром, после пробуждения; при большом омывают в некоторых случаях все тело, так, например, у женщин после родов, труп умершего перед погребением и т. п. Если воды невозможно достать, то очищение может быть произведено посредством трения песком.
