История ислама. От доисламской истории арабов до падения династии Аббасидов - [185]

Недолговечно было, однако, это единство. Сдерживаемые доселе твердой рукой Хишама кайситы при вступлении на трон Валида II (125 = 743) сразу же набросились на йеменцев, а те в свою очередь ответили им умерщвлением халифа (126 = 744). Этим злодеянием подан был всем партиям по провинциям сигнал к беспощадному истреблению друг друга. Поставленный йеменцами Язид III почти нигде не был признан. Кайсит Абдуррахман, горя местью к Омейядам за дурное обращение и смерть отца своего Хабиба, восстал в Африке в 127 (745). Смелым налетом выгнал он старого Ханзалу из Кайрувана, затем продолжал неустанную борьбу с берберами и арабами, пока постепенно не овладел всей провинцией. В том же году, благодаря неосторожности Абу’ль Хаттара, возгорелась и в Испании междоусобная война между арабами севера и юга. Так как конец ее наступил спустя долгое время после продолжительного отделения провинции от халифата, мы отнесли ее к последней части нашего сочинения, в которой рассказана будет история самостоятельного развития арабского халифата на полуострове. Здесь достаточно будет только отметить, что начиная с 127 (745) и далее авторитет халифа не признаваем был более в землях за Триполи. Со времени сражения на Луговине (64 = 684), т. е. более чем 50 лет, в Сирии никто и не помышлял восставать против дома Омейи: теперь же отовсюду проносились клики: «держись, кайсит, прочь кельбита!». Снова двинулись от Химса оседлые в северной Сирии кайситы и обложили столицу. Недолго пришлось защищаться Язиду III (126 = 744) со своими йеменцами. Уже подходил с северо-востока Мерван Ибн Мухаммед, наместник Армении и Азербайджана, со значительным войском: оно росло по пути, кайситы примыкали к нему отовсюду толпами. Внук Мервана I, двоюродный брат Хишама, он управлял северными провинциями с 114 (732). Приходясь племянником Абд аль-Мелику и двоюродным братом четырем следующим халифам, он глядел спокойно до сих пор на чередование предыдущих властелинов. Теперь же наместник счел своей обязанностью устранением узурпатора восстановить единство дома Омейи, дерзновенно попранное через умерщвление Валида II. Но прежде чем он успел достичь пределов Сирии, Язид уже скончался (к концу 126 = осень 744), оставляя престол брату своему, Ибрахиму. Ни Мерван, ни кайситы, понятно, не захотели признать его. Химс снова заволновался. В 127 (конец 744) 80 тыс. приверженцев Мервана выстроились перед 120 тыс. йеменцев, занявших позицию у Айн Аль-Джарр, между Ливаном и Антиливаном, прикрывая собой столицу. Несмотря на значительный перевес предводимых сыном Хишама, Сулейманом, полчищ южан, Мерван одержал решительную победу благодаря несравненной стойкости своих солдат, а отчасти также неожиданному маневру посланной в обход неприятеля конницы (7 Сафар 127 = 18 ноября 744). Путь к Дамаску был очищен. Вскоре затем, когда слабодушного Ибрахима успели убедить отречься от престола, Мерван принял присягу жителей столицы (127–132 = 744–750).

Мерван II имел по всей справедливости полное право занять в ряду дамасских халифов место последнего из них. Хотя ему удалось, в сущности, разыгрывать роль властелина лишь в незначительной только части государства, но он держался своего титула с замечательной энергией и упрямством, даровавшими ему прозвание «аль-химар» — осел[306]. Почти шесть лет подряд боролся он во всевозможных концах государства с каждым вновь появляющимся неприятелем, и его отважная настойчивость достойна во всяком случае величайшей похвалы. Нашелся же наконец после ряда глупых и порочных ребят хоть один поистине человек, и династия Омейядов угасла, преследуемая несчастьем, но с почетом. Спасти ее не было уже никакой возможности, как только силы отчизны раздвоились в кровопролитной междоусобной войне. После того как силы йеменцев были временно сломлены, стали вспыхивать одно за другим восстания хариджитов и алидов. Ни на минуту не было Мервану покоя, а в беспрерывной борьбе мало-помалу изнемогли и его кайситы. Бесполезно описывать подробности каждой отдельной войны; достаточно наметить главнейшие события по порядку, со времени вступления Мервана в Дамаск в 127 (745), для характеристики тогдашнего положения государства. Испания и Африка были уже окончательно потеряны. В Сирии восстали жители Химса, окрестные йеменцы осадили Дамаск, в Палестине вспыхнуло возмущение, в Киннесрине взбунтовался Сулейман Ибн Хишам, Тадмор (Пальмира) тоже оказывал неповиновение, в Ираке возникли раздоры между племенами йеменцев, Мудар и Раби’а, сопровождаемые восстанием шиитов в Куфе и весьма опасным бунтом хариджитов под предводительством Дахака — в Месопотамии; в Персии овладевают несколькими городами шииты; в Хорасане идет упорная борьба Наср Ибн Сейяра с йеменцами, замаскированными приверженцами аббасидов. Из приведенного перечня легко усмотреть, что с самого момента вступления нового халифа на трон почти не было места, где бы не бушевал бунт. Мерван тем не менее держался бодро. Одно за другим усмирил он восстания в Сирии, разбил и умертвил Даххака, подавил целый ряд дальнейших вспышек хариджитов в Ираке и Аравии. К 130 (748) он стал в достаточной мере властелином этих провинций, как вдруг произведено было нападение с другой совсем стороны, и силе этого напора он уже не был в состоянии более противостоять.