История Индонезии - [144]
САРЕКАТ ДАГАНГ ИСЛАМ И РАННИЙ САРЕКАТ ИСЛАМ (1911—1915). МУХАММАДЬЯ
В отличие от БУ Сарекат даганг ислам (СДИ — Союз мусульманских торговцев) с момента возникновения на Яве (1911 г.) превратил в орудие объединения и сплочения религию ислама. Появление этой ассоциации «туземных фабрикантов и торговцев» (преимущественно специфической национальной тканью — батиком) было вызвано наступлением бизнеса хуацяо в этой исконно индонезийской области, ростом демократического движения хуацяо в результате Синьхайской революции, а также резкой активизацией христианских миссий в колонии.
Основателями СДИ были крупнейший батиковый магнат в г. Соло (Суракарта) Хаджи Саманхуди и выходец из семьи мелкого прияи журналист Тиртоадисурьо. Новая национальная экономическая ассоциация выступала за единство и деловую взаимопомощь мусульманских дельцов в борьбе за «прогресс и процветание» страны Однако в стране, где ислам исповедовало более 90% населения, призыв к объединению мусульман был воспринят широкими массами как призыв к национальному объединению, отмечал советский востоковед А. Б. Беленький. Действительно, в союз группами вступали представители социальных низов и к лету 1912 г. в СДИ уже числилось свыше 83 тыс. членов, в основном на Центральной и Восточной Яве. Это немедленно обострило подозрительность колонизаторов. Они заявили, что руководство СДИ не способно контролировать положение в местных организациях («а это чревато эксцессами»), и на этом основании потребовали придать союзу не централизованный общеяванский, а узколокальный, а затем — конфедеративный характер.
В 1912 г. СДИ пришлось пересмотреть свои статуты, и 10 сентября в г. Сурабае была зарегистрирована новая организация Сарекат ислам (Союз ислама). Бурный рост СИ, главным образом за счет представителей народных масс, продолжался, и в 1916 г. численность союза превысила 800 тыс. членов. Одновременно активизировалась и религиозная жизнь мусульман Явы: резко возросло число хаджи, строились новые мечети и молельни, исламские школы, создавались ссудные кассы. Судя по программным установкам СИ, замечают авторы «Национальной истории Индонезии», таким, как: развивать предпринимательскую инициативу, наладить взаимопомощь членов союза, стимулировать просвещение и вообще все, что способствует подъему благосостояния жителей, искоренять ошибочные представления об исламе, — эта организация абстрагировалась от политики. В то же время все действия этого союза убедительно подсказывают, что СИ ставил перед собой и политические цели[130]. Он всегда отстаивал справедливость в борьбе против колониального гнета, пороков правящих кругов. Эра СИ ознаменовалась революционным подъемом, мужественными выступлениями против колониализма. Соответственно менялся и состав руководства. Представители торгово-промышленной буржуазии оттеснялись на второй план прежде всего новыми слоями, обязанными своим происхождением «этическому курсу»: служащими частных фирм и компаний, людьми интеллектуального труда, лицами свободных профессий. Прияи по происхождению, они оторвались от своего социального слоя, превратившись в мелкобуржуазных интеллигентов. Виднейшим из них был Умар Саид Чокроаминото, участник создания Буди Утомо, сменивший до этого ряд профессий (механик, химик, журналист). Выдающийся знаток ислама, теоретик «мусульманского социализма», превосходный оратор, он в дальнейшем до самой кончины оставался главным лидером СИ.
Подняв знамя мусульманского национализма, Сарекат ислам приобрел общеиндонезийский характер, распространил свои организации на Внешние острова. В его деятельности антикитайские нотки, свойственные СДИ, постепенно исчезают, и он переориентируется на борьбу против западного империализма. Естественным следствием становится приток в его ряды рабочих, ремесленников, крестьян, для которых СИ предоставлял долгожданную возможность дать выход своему недовольству существующими социальными условиями. Сарекат ислам, как подчеркивал А. А. Губер, постепенно превращался в блок всех антиимпериалистических элементов, объединивший различные прослойки и классы индонезийского общества в условиях еще недостаточного размежевания классовых сил. Иными словами, СИ не был ни партией, ни организацией единого фронта.
Заверения Чокроаминото на I съезде (янв. 1913 г.), что Сарекат ислам не есть революционная (или даже политическая) организация, что он лоялен властям, не успокоило последних. Они не доверяли способности лидеров держать в рамках законопослушания антиколониально настроенные массы, тем более что первые стачки: плантационных рабочих в местечке Крапьяк (1912) и промышленного пролетариата в г. Сурабае (1913) прошли под руководством активистов СДИ и СИ. Испугались голландцы и того размаха, с которым происходил II конгресс СИ, собравший свыше 50 тыс. участников и сочувствующих. Под давлением голландцев конгресс постановил не принимать в СИ колониальных чиновников и неиндонезийцев[131]. В июне 1913 г. правительство НИ запретило создание разветвленной централизованной структуры СИ. В марте 1914 г. оно утвердило статуты местных отделений как не зависящих от суракартского центра. Голландские трибунисты обоснованно квалифицировали эту меру как проявление принципа «разделяй и властвуй». Чиновники колониальной администрации использовали любые предлоги, чтобы препятствовать работе СИ. Вместе с тем уже с 1913 г., учитывая очевидный подъем чувства национальной гордости индонезийцев, чиновникам-голландцам предписывалось не раздражать «туземцев» унизительным обращением.
Лекции по Истории Древнего Мира, прочитанные для студентов 1-го курса Православного Свято-Тихоновского Богословского института Дега Витальевичем Деопиком (родился в 1932 г., окончил исторический факультет МГУ (1956). Кандидат исторических наук (1961), доктор исторических наук (1996)).
Оценки личности и деятельности Феликса Дзержинского до сих пор вызывают много споров: от «рыцаря революции», «солдата великих боёв», «борца за народное дело» до «апостола террора», «кровожадного льва революции», «палача и душителя свободы». Он был одним из ярких представителей плеяды пламенных революционеров, «ленинской гвардии» — жесткий, принципиальный, бес— компромиссный и беспощадный к врагам социалистической революции. Как случилось, что Дзержинский, занимавший ключевые посты в правительстве Советской России, не имел даже аттестата об образовании? Как относился Железный Феликс к женщинам? Почему ревнитель революционной законности в дни «красного террора» единолично решал судьбы многих людей без суда и следствия, не испытывая при этом ни жалости, ни снисхождения к политическим противникам? Какова истинная причина скоропостижной кончины Феликса Дзержинского? Ответы на эти и многие другие вопросы читатель найдет в книге.
Пособие для студентов-заочников 2-го курса исторических факультетов педагогических институтов Рекомендовано Главным управлением высших и средних педагогических учебных заведений Министерства просвещения РСФСР ИЗДАНИЕ ВТОРОЕ, ИСПРАВЛЕННОЕ И ДОПОЛНЕННОЕ, Выпуск II. Символ *, используемый для ссылок к тексте, заменен на цифры. Нумерация сносок сквозная. .
В книге П. Панкратова «Добрые люди» правдиво описана жизнь донского казачества во время гражданской войны, расказачивания и коллективизации.
В книге сотрудника Нижегородской архивной службы Б.М. Пудалова, кандидата филологических наук и специалиста по древнерусским рукописям, рассматриваются различные аспекты истории русских земель Среднего Поволжья во второй трети XIII — первой трети XIV в. Автор на основе сравнительно-текстологического анализа сообщений древнерусских летописей и с учетом результатов археологических исследований реконструирует события политической истории Городецко-Нижегородского края, делает выводы об административном статусе и системе управления регионом, а также рассматривает спорные проблемы генеалогии Суздальского княжеского дома, владевшего Нижегородским княжеством в XIV в. Книга адресована научным работникам, преподавателям, архивистам, студентам-историкам и филологам, а также всем интересующимся средневековой историей России и Нижегородского края.
В книге финского историка А. Юнтунена в деталях представлена история одной из самых мощных морских крепостей Европы. Построенная в середине XVIII в. шведами как «Шведская крепость» (Свеаборг) на островах Финского залива, крепость изначально являлась и фортификационным сооружением, и базой шведского флота. В результате Русско-шведской войны 1808–1809 гг. Свеаборг перешел к Российской империи. С тех пор и до начала 1918 г. забота о развитии крепости, ее боеспособности и стратегическом предназначении была одной из важнейших задач России.
В числе государств, входивших в состав Золотой Орды был «Русский улус» — совокупность княжеств Северо-Восточной Руси, покоренных в 1237–1241 гг. войсками правителя Бату. Из числа этих русских княжеств постепенно выделяется Московское великое княжество. Оно выходит на ведущие позиции в контактах с «татарами». Работа рассматривает связи между Москвой и татарскими государствами, образовавшимися после распада Золотой Орды (Большой Ордой и ее преемником Астраханским ханством, Крымским, Казанским, Сибирским, Касимовским ханствами, Ногайской Ордой), в ХѴ-ХѴІ вв.
Во второй части учебника (часть 1—1992 г.) впервые освещается исторический путь крупнейшей страны ЮВА с 1918 по 1992 г. Рассматриваются проблемы заключительного этапа истории Нидерландской Индии второго — четвертого десятилетий XX в. и времени японской оккупации; движущие силы и ход национально–освободительной революции и национального строительства в Республике Индонезии; политическое, экономическое, социальное и культурное развитие страны на этапах конституционной демократии (1950—1958), «направляемой демократии» Сукарно (1959—1966) и «нового порядка» Сухарто (с 1967 г.).Для студентов востоковедных факультетов.