История и повседневность в жизни агента пяти разведок Эдуарда Розенбаума: монография - [90]

Получив эту информацию, Розенбаум условился с Вернером продолжить этот разговор на следующий день у него в гостинице, а сам направился на химзавод. Его директор доктор Риттер после ознакомления с письмом от генерала Розвадовского, врученным ему Розенбаумом, как-то сразу потеплел и, глядя в глаза собеседнику, заявил: «Я более чем уверен, что прошлые забастовки являются результатом какой-то политической интриги. Мы почти полностью удовлетворяем экономические требования рабочих, но последние по-прежнему находятся в каком-то возбужденном состоянии. В этом я убеждаюсь после каждого ежедневного обхода фабрики. Признаюсь, что несмотря на все мое желание и старание, я не могу докопаться до истинных причин их враждебности. Поэтому, господин советник, я буду вам очень обязан, если вы сумеете развязать этот узел противоречий, и обещаю вам наперед, что с моей стороны вы будете иметь необходимое содействие в решении стоящей перед вами задачи. Тем более что генерал Розвадовский пишет, что вам можно во всем доверять, представляя даже полную свободу действий».

Розенбаум же для развязки так называемого узла в Познани решил использовать тот же способ, который привел его к успешному разрешению подобного дела в Жирардове. А потому он поставил перед доктором Риттером целый ряд вопросов, от решения которых могло зависеть успешное выполнение задания. Они касались как должности, в которой придется работать агенту, формы взаимоотношений с ними, оплаты его труда и т. д. Риттер, что называется, с ходу ответил на эти вопросы и согласился удовлетворять все условия, выдвигаемые Розенбаумом, включая и такое право последнего, как «давать или не давать директору информацию о ходе политического сыска». Что касается должности, то наиболее подходящей для советника госполиции он посчитал должность сменного мастера, на которую была весьма кстати и официальная вакансия. Розенбаум с этим предложением также согласился, прикинув сразу, что быть мастером, особенно сменным, это весьма широкая возможность общаться со многими рабочими и в то же время — быть рядом с начальством. После этого довольный директор сказал: «Сейчас для проформы напишите прошение о приеме на работу, а завтра можете становиться в третью смену. Уже сегодня я предупрежу всех начальственных лиц о вашем назначении и о вашем выходе завтра на смену. Приходите на завод во время работы первой смены (с 6 до 14 часов), а я распоряжусь, чтобы ее сменный мастер ознакомил вас с производством, отделами, а также со своими обязанностями». Так, с 11 апреля началась работа Розенбаума по политразведке на химзаводе в Познани. Уже уходя из кабинета директора, он попросил подготовить ему сведения о количестве работающих с разделением их на местных и приезжих из центральной Польши: «Для последних, — добавил он, — желательна отметка — откуда прибыл, с какого времени работает. Хотелось бы знать также, имеются ли среди рабочих евреи». Выслушав пожелания агента, директор улыбнулся и пообещал все оперативно сделать.

Вечером того же дня в гостиничном номере состоялась встреча Розенбаума с Вернером. Советник, поделившись своими новостями, попросил Вернера дать ему фамилии людей, находящихся на химзаводе под подозрением у его приятелей, а также попросил помочь подыскать подходящую однокомнатную квартирку, чтобы она была под стать сменному мастеру и холостяку. Такой у Вернера сразу не нашлось, а в отношении подозрительных лиц он пообещал поработать.

Утром при подаче прошения директору завода Розенбаум получил от него необходимый список, напечатанный на пишущей машинке, с соответствующими пометками. Постепенно входя в курс новой для себя производственной деятельности, он стал приобретать, преимущественно среди приезжих, нужные знакомства, чутко прислушивался к разговорам вокруг. Для того чтобы как можно скорее завоевать расположение к себе рабочих, новый мастер всегда старался пойти им навстречу, не отмечал опозданий на работу, покрывал незначительный брак в продукции, позволял непродолжительные отлучки со смены и т. д. Там, где упущения были посерьезнее, он делал рабочим замечание в форме братского или отеческого наставления, никогда не повышая голоса. В разговорах с рабочими употреблял чаще всего обращение «братец», так что вскоре на заводе он стал «своим парнем». Похоже, такое мнение дошло и до ушей директора Риттера, несколько озадаченного молчанием советника госполиции. Вероятно, в связи с этим он во время обхода цехов, увидев Розенбаума оживленно разговаривающим с одним рабочим, громко сказал в его адрес: «Мастер, вы лучше смотрите за работой, а не отвлекайте рабочих от дела простыми разговорами». На это замечание сменный мастер вытянулся и ответил: «Виноват, господин директор». Данное директорское замечание оказалось ему весьма кстати, снискав еще большее расположение рабочих к мастеру. Как потом выяснилось, директор поступил именно так вполне умышленно, по-своему подыграв бывшему импрессарио. Так шаг за шагом Розенбаум добивался доверия к себе со стороны рабочих.

Приближался рабочий праздник 1-го мая. Правительством, как и в прежние годы, было разрешено в этот день шествие рабочих. Наиболее активной была при подготовке праздника партия польских социалистов — ППС. Когда рабочие спрашивали своего сменного мастера, будет ли он участвовать в этом празднике, он без малейших колебаний давал всем утвердительный ответ. И действительно, в весенний праздник трудящихся он шел в одних рядах с ними. После Первомая рабочие стали с ним еще более откровенны. А на костельный праздник Пресвятой Девы Марии (это было 15 августа) один из рабочих, приехавший недавно из Лодзи, Мечислав Мухлинский, устраивая дома именины своей жены Марианны, пригласил мастера к себе в гости. Среди них был и лаборант Леон Либих. На именинах преимущественно были рабочие химзавода, несколько человек представляли и другие предприятия города, но все без исключения были уроженцами Лодзи. Всего гостей было 18 человек. После того как гости выпили по рюмочке и по второй, Розенбауму стало ясно, что все присутствующие на вечеринке — активисты прокоммунистической рабочей организации «Валька з капиталэм» («Борьба с капиталом»). Оказалось, что Мухлинский — председатель комитета, а Либих — его заместитель. Марианна также была членом комитета и проводила работу на пробковой фабрике. Среди присутствующих на именинах были две работницы этой фабрики, Ванда Мальшевская и Ядвига При-луцкая — ее подруги и члены организации.