В ноябре 1940 года в маленьком западно-белорусском городке Лиде сотрудниками местного отдела НКВД по подозрению в связях с разведкой фашистской Германии был арестован недавно внедрившийся в советские органы госбезопасности агент Эдуард Розенбаум. Разумеется, о загадочном прошлом этого бывшего офицера царской и польской армии в горотделе уже знали, но в ту пору арестовывать его не было резона, ибо, начиная с апреля того же года, от него регулярно поступала важная информация о деятельности в Лиде подпольной антисоветской организации «Союз польских патриотов», одним из создателей которой и был сам осведомитель. Когда же в мае 1940 года начались аресты членов этой организации, то выяснилось, что за щедрыми агентурными услугами Розенбаума стоит не только выполнение им задания немецкой разведки с целью спровоцировать недовольство горожан репрессивными действиями советских властей, но и желание как можно быстрее заслужить доверие к себе со стороны НКВД, снять по отношению к своему прошлому всякие подозрения.
В ходе первых же допросов Эдуарду Розенбауму стало ясно, что он глубоко заблуждался, недооценивая опыт и возможности борьбы органов НКВД со шпионами и провокаторами. Крушение столь хитроумного плана вызвало у арестованного полную растерянность, а затем и признание в своей принадлежности не только к фашистской военной разведке, но и о былом многолетнем сотрудничестве с царской и кайзеровской разведкой, с II отделом польского генштаба и управлением политической полиции. Чуть позже, придя в себя, профессиональный шпион и провокатор стал отказываться от ранее данных показаний, но тень надвигавшейся на него расплаты за содеянное была столь реальной, что он вынужден был, рассчитывая на помилование, пойти на «чистосердечное признание». Однако все усилия Розенбаума в этом направлении оказались тщетными. За несколько дней до нападения фашистской Германии на Советский Союз военный трибунал НКВД приговорил его по совокупности преступлений к высшей мере наказания — расстрелу. Правда, в связи с начавшимися военными действиями и срочной эвакуацией всех арестованных вглубь страны этот приговор так и не был приведен в исполнение.
Несомненная значимость операции советских чекистов по раскрытию шпионско-провокаторской деятельности Эдуарда Розенбаума, а также загадочность его исчезновения после вынесенного ему приговора — не эти сюжеты легли в основу данной книги. Автору ее показалось куда более важным показать всю предшествующую жизнь агента пяти разведок — как бы отрицательно он ни относился к нему как типу. Естественно, по своему месту в истории провокаций как метода борьбы с общественно-революционным движением Розенбаум стоял на несколько ступенек ниже «великого провокатора» Евно Азефа, тем не менее, в их биографиях можно найти много общего, типичного. Более того, следственное дело Розенбаума позволяет, не вдаваясь в морально-этическую и прочие оценки мотивов его поступков, рассмотреть главное кредо его жизни практически изо дня в день.
Провокаторская деятельность Эдуарда Розенбаума — это классический пример работы в разведке агента, что называется, второго уровня. Но этот шпионский ранг нисколько не умаляет ее значения для исследования самой провокации как системы. Наоборот, почти сорокалетний период службы агента (1902–1940) в царской охранке и полевой жандармерии, в кайзеровской военной разведке и гитлеровском абвере, во II отделе польского генштаба, управлении политполиции раскрывает широкие возможности для ознакомления с опытом работы этих структур в среде своих противников.
Впечатляет список чинов охранки, с которыми поддерживал связь Розенбаум в разные периоды своей службы: генералы Новицкий и Витберг, полковники Казанцев, Рева и Оже-де-Ранкур, подполковник Кулябко, ротмистры Савельев, Розмарица и др. В полевой жандармерии он был подчинен генералу Мухину и ротмистру О-Рурку. В качестве агента немецкой разведки он работал с генералами и офицерами германского генштаба Герингом, Шиллером, Кункелем, Виллигероде, Шилле, Габербушем, Фитцем, Арндтом, Лянге, Бауэром и др. Находясь на службе в польском речном военном флоте, Розенбаум установил связь со II отделом генерального штаба польской армии и по заданию его сотрудников — полковника Неверовского, майоров Крагельского и Садовского, капитана Филиновича — он занимался разведывательной деятельностью на окупированной территории Западной Белоруссии, а также среди польских военнослужащих. Часть выполняемых им заданий проводилась под эгидой II отдела и управления политполиции (полковники Перковский. Святополк-Мирский, подполковник Табачин-ский, майоры Яцынич и Гржибовский). Будучи агентом-резиден-том-маршрутником, он свыше десяти лет тесно сотрудничал с руководителями польской политполиции — генералами Розвадовским, Поплавским, Комарчевским, Маковским, Демб-Бернацким, Костек-Бернацким, полковником Корвин-Пиотровским и др.
По заданиям царской охранки Розенбаум занимался шпионско-провокаторской деятельностью в городах: Елизаветграде, Киеве, Одессе, Харькове, Полтаве, Виннице, Проскурове, Тифлисе, Баку, Владивостоке, Варшаве, а также на Черноморском торговом флоте. Неоднократно в качестве агента участвовал в обеспечении охраны императора Николая II и членов царской семьи, многих коронованных особ иностранных государств, приезжавших с визитами в Россию. В числе раскрытых им антиправительственных организаций значилось несколько студенческих нелегальных землячеств Киевского университета, а также местное эсеровское объединение под названием «Свободная Россия». Им были выданы охранке также крупные большевистские организации в Харькове, Одессе, Баку и меньшевистская организация в Тифлисе. Во время службы в полевой жандармерии объектом его внимания были, как правило, одиночки из числа большевистских агитаторов. За годы работы в царской охранке и в полевой жандармерии по его наводкам были арестованы около десяти тысяч революционно настроенных лиц.
