История и повседневность в жизни агента пяти разведок Эдуарда Розенбаума: монография - [8]

Во время стоянки бригады в одной из деревень между Слуцком и Синявкой перед Рождеством 1915 года, будучи у генерала Мухина по делам службы, прапорщик был приглашен им слегка «повинтить». В то время пока они были одни, генерал, перебирая карты, спросил: «Вы, кажется, работали с полевой и внутренней жандармерией?», на что получил утвердительный ответ. После этого Мухин заметил: «В таком случае понаблюдайте за политическими настроениями в парке, и если что-либо заметите — сообщите мне, а о дальнейшем я позабочусь сам; не забывайте, что у нас почти нет кадровых офицеров, кроме поручика Вересова и капитана Рота. Особенно понаблюдайте за делопроизводителем Зайцевым, так как считаю его элементом неблагонадежным, а также за чинами унтер-офицерского состава, который у нас исключительно из запасных, причем большинство из них из рабочих крупных предприятий — бывшие рабочие Ижевского завода, а там, как известно, революционная зараза пустила глубокие корни».

Сказанное генералом его партнер воспринял как программу действий, про себя отметив, что еще в довоенное время офицеры 11-й артбригады называли его «слуга царю, отец солдатам». Человеком он был требовательным, но добрым и отзывчивым для всякого, кто честно служил Царю и Отечеству, а сам себя он называл неизменно: «Я солдат моего государя».

Наблюдая за указанными генералом лицами, Розенбаум в их поведении ничего предосудительного не замечал, так как в делах службы они были исполнительными и аккуратными людьми, а войти в более близкие с ними отношения он не мог. Поэтому при одной из встреч с генералом Мухиным на его вопрос: «Ну, что же?..», прапорщик ответил, что в поведении указанных генералом лиц ничего существенного не замечено. Ответственное отношение личного состава к своим обязанностям подтвердил и подполковник Коновалов; давая ему аттестацию, он полностью подтвердил сказанное прапорщиком Розенбаумом.

В 105-й артиллерийской парковой бригаде Розенбаум пробыл до конца 1916 года, т. е. до своего откомандирования в резерв чинов штаба Минского военного округа, находившегося тогда в Смоленске. После прохождения там медицинской комиссии он был зачислен по состоянию своего здоровья на службу в тылах армии, а конкретно — в 3-й запасной артиллерийский дивизион, стоявший в местечке Ветка Гомельского уезда, по реке Сож вверх от Гомеля. Прибыл он туда 23 декабря 1916 года и был назначен младшим офицером во 2-ю батарею, которой командовал капитан Винклер. Командиром же дивизиона был кадровый офицер конной артиллерии, «отходивший» на этой должности после тяжелого ранения на фронте — полковник Алексей Николаевич Федоров. В этом дивизионе Розенбаум пробыл до 1 февраля 1917 года, пока не пришел из штаба округа приказ о его переводе во 2-й запасной артдивизион в Смоленске для пополнения некомплекта офицерских кадров. В этом дивизионе он пробыл до Февральской революции, после чего 2-й дивизион был переформирован в 1 — й артиллерийский дивизион Смоленского Совета солдатских и рабочих депутатов, а сам Розенбаум оказался в нем на должности заведующего хозяйством. Дивизионом командовал полковник Виктор Николаевич Воропаев, бывший кадет Полоцкого кадетского корпуса, юнкер Михайловского артиллерийского училища. Несмотря на разницу в возрасте и чине прапорщик и полковник очень близко сошлись на почве неприятия наметившихся изменений в стране и ожидания неминуемого краха всего и вся, чем гордились они в былой России. В это время связь Эдуарда Розенбаума с жандармерией и ее разведкой полностью прекратилась в силу наступившего политического переворота. В целом же этот период в агентурной деятельности Розенбаума, как в зеркале, отразил серьезные промахи русской военной разведки, допустившей в процессе перехода органов с мирного на военное положение целый ряд провалов при вербовке агентурной сети, наличие случаев получения непроверенных данных, значительное число двойных агентов[5]. Таким агентом в это время уже был и Эдуард Розенбаум, но конкретные условия действующей армии не позволяли ему работать на германскую разведку. Такие возможности у него появились несколько позже.

Глава III. ПО ЗАДАНИЮ ГЕРМАНСКОЙ РАЗВЕДКИ

Служа завхозом в 1-м дивизионе Смоленского Совета солдатских и рабочих депутатов, Розенбаум квартировал у местной домовладелицы Ольги Германовны Юркевич — дочери бывшего сенатора и камергера царского двора Германа Августиновича Тобизе-на. По соседству у нее же снимали квартиру два бывших прапорщика русской армии братья Лозинские — поляки, родом из г. Влоцлавка, стремившихся вернуться назад на родину. Когда в Смоленск прибыла германская комиссия от графа Мирбаха, бывшего в ту пору послом в Москве, братьям удалось получить от нее визы в Польшу. По их совету Розенбаум и полковник Воропаев также обратились за помощью к немцам для выезда в Киев, где проживали их родственники. К удивлению просителей чиновники комиссии пошли им навстречу и выдали соответствующие разрешения. Было это в конце июня 1918 года.

Прибыв в Киев, Розенбаум в поисках работы решил обратиться в Министерство путей сообщения гетмановского правительства, но ввиду незнания украинского языка в приеме на службу ему было отказано. Тогда по совету своего друга Эрика Карловича Линдстрема, бывшего чиновника Русского банка внешних связей, подвизавшегося у немецкой разведки, он обратился с такой же просьбой о работе в Германское центральное хозяйственное управление, располагавшееся в помещении бывшей гостиницы «Континенталь». Директором управления был немецкий генерал Шиллер. Прошение Розенбаума на немецком языке было принято, рассмотрено, а через несколько дней (1 июня 1918 года) он получил должность ревизора сахарных заводов всей Правобережной Украины. Хороший оклад, командировочные и суточные позволяли ему тогда жить вполне прилично. В задачу его входило получать от директоров заводов и передавать в управление сведения о погрузочноразгрузочных работах в этой области для транзита в Германию. Так он работал до конца ноября 1918 года, т. е. до дня отречения германского императора Вильгельма II от престола. Весть об этом событии застала Розенбаума на станции Калиновка (между Винницей и Казатиным), где располагался крупный сахарный завод. Ввиду наступавших новых политических событий он поспешил незамедлительно возвратиться в Киев, но здесь своего управления ревизор уже не застал, оно выехало в Германию, а на Киев наступал Петлюра.