История Фридриха Великого - [4]

   В первые годы жизни, до тех пор, пока воинские упражнения не закалили тела Фридриха, здоровье его было слабо и мало подавало надежд на долголетие. Это болезненное состояние имело следствием какую-то печальную задумчивость, которая увеличивала опасения его окружавших. Тем более обращали внимание на телесное развитие молодого принца. Он с особенной любовью обращался к старшей сестре своей, посвящавшей ему весь свой детский досуг. Взаимная привязанность сохранилась между ними до самой смерти принцессы. Одна сцена этой детской любви прекрасно передана потомству в картине знаменитого тогда художника Пена.

   Принцу подарили маленький барабан, и придворные с удовольствием замечали, что, вопреки всегдашней его молчаливости и {17} мирному расположению духа, маленький Фридрих находил особенное удовольствие выбивать на своем барабанчике дроби и марши. Однажды королева дозволила ему это упражнение в своих покоях. Сестра его была тут же со своими игрушками. Ей, наконец, надоел барабанный бой и она попросила брата покатать ее кукол в колясочке или поиграть с ней цветами. Но принц, который обыкновенно уступал просьбам сестры, на этот раз принял важный вид и пресерьезно ответил ей: "Выбивать дроби мне нужнее, чем катать тряпки и забавляться цветами". Это замечание малютки показалось королеве столь забавным, что она тотчас же позвала короля, и он был весьма обрадован воинственными наклонностями, которые открывались в его сыне.

   Король любил проводить время в кругу своего семейства. Любовь его к детям обнаруживалась в том, что он часто сам принимал участие в их играх. Однажды старый генерал Форсад вошел в покой короля без доклада, в то самое время, когда он играл с принцем в мячик. "Форсад, -- сказал король, -- ты сам отец и знаешь, что и королю надо иногда быть ребенком, чтобы забавлять королевских детей".

   Выше уже было замечено, что королева имела особенную наклонность к благотворительности. Это свойство души своей она старалась передать и своим детям. Принца она рано посвятила в прекрасную должность раздатчика своей милостыни. Бедные, которые с упованием на ее милосердие обращались к ней, были ею всегда отсылаемы к наследнику, который раздавал им щедро деньги и подарки. Может быть, это было следствием дальновидной политики королевы, которая заранее желала приковать сердца народа любовью к будущему монарху. Во всяком случае, прекрасный этот обычай делает честь ее сердцу. Он имел благодетельные последствия на нрав молодого принца: сызмала показал он уже, как живо к душе его привилось чувство сострадания и милосердия.

   В первые годы своего супружества король и королева имели обыкновение каждое лето ездить в Ганновер, навещать отца королевы. С третьего своего года наследник сделался участником этих путешествий. В Тангермюнде король всегда останавливался на несколько часов для совещаний с чиновниками, которым было поручено управление этой провинцией. При этом собиралась большая часть жителей города, чтобы видеть наследного принца, которому королева дозволяла выходить к народу. {18}

   Однажды он попросил у одного из зрителей свести его к булочнику. Тут он проворно расстегнул свой кошелек и высыпал все сбереженные им деньга, прося булок, сухарей, пряников и сахарных кренделей. Часть покупки он взял сам, остальное должны были нести за ним слуги и его провожатые. Потом он обратился к народу и начал обделять хлебом и сухарями бедных, стариков и детей. Обрадованные родители видели все из окон ратуши, в которой остановились, и чтобы продлить удовольствие принца, приказали принести ему новый запас. Каждый год, до двенадцатилетнего возраста, принц повторял раздачу хлеба в Тангермюнде и всегда, за несколько месяцев до отъезда в Ганновер, начинал уже копить карманные деньги, которые по временам ему выдавались. После вступления на престол Фридрих часто вспоминал это время и говорил, что в Тангермюнде он впервые узнал, что значит любовь народная и как приятно видеть слезы благодарности на глазах старцев и детей.

{19}

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Детство

   Младенчество Фридриха кончилось с седьмым его годом, где кончается и женское его воспитание. Место нянек и надзирательниц заступили воспитатель его генерал-лейтенант граф Финкенштейн и надзиратель полковник Калкштейн. Сыновья этих почтенных граждан и родственные принцы дома бранденбургского сделались товарищами его игр и воспитания. Детская привязанность принца к сыну графа Финкенштейна перешла впоследствии в чувство искренней дружбы, и Фридрих, сделавшись королем, возвысил товарища детства в звание кабинет-министра.

   Король дал обоим воспитателям подробную инструкцию, которой они должны были следовать при воспитании принца. Первая статья инструкции была следующая -- "внушать ему чистую веру в промысел и в суд будущей жизни, чтобы благоговение перед Творцом и страх Божий сопровождали все его помыслы и дела: это единственное средство удержать его в пределах правды и человеколюбия". {20}

   В остальных статьях инструкции король поручал развить в принце уважение к королевской власти и доверие к нему: истреблять в нем дух гордости и высокомерия, напоминая ему, что он вознесен на высочайшую ступень в государстве для того только, чтобы нести тяжкую заботу о благе подданных; вселять в него отвращение к лести и презрение к льстецам, показывая ему, что фимиам их есть дым, возжигаемый своекорыстием и низкими видами тщеславия. Он строго приказывал приучать заранее принца к смиренномудрию, к кротости и ласковости, к бережливости и порядку и к собственному обслуживанию каждого дела. Что касается до умственного образования, инструкция указывает только на необходимые знания в практической жизни. По латыни обучать принца было совсем запрещено, зато особенное внимание было обращено на изучение французского и немецкого языков и на ясный, разборчивый почерк.