История Франции. Том 1 - [57]

Кроме принцев крови, большие феодальные владения принадлежали титулованным феодалам. Эти знатные фамилии гнездились главным образом на юго-западе. Таковы были д'Альбре, Наварры, де Фуа и т. д. Около трех десятков крупных сеньорий было разбросано повсюду, будучи вкраплены в королевский домен. Но их владельцы — уже не средневековые сеньоры. Они утеряли свои суверенные права. Впрочем, на юге еще в конце XV в. кое у кого из феодалов были свои многочисленные дворянские свиты, и между такими феодалами иногда возникали настоящие войны, на которые королевская власть принуждена была смотреть сквозь пальцы. Новые порядки, возникавшие с усилением королевской власти, не сразу вошли в сознание современников. Феодалы еще долго смотрели на усиление королевской власти как на узурпацию своих вольностей и прав, и во второй половине века эти взгляды ожили с новой силой.

Трудным делом оказалось присоединение Бретани. Для этого понадобился ряд браков между королями французскими и герцогами бретонскими. Анна Бретонская после смерти Карла VIII стала женой Людовика XII (1499). В это время Бретань оставалась доменом королевы, и последняя ревниво оберегала самостоятельность и обособленность своих подданных бретонцев. Дочь Людовика XII и Анны Бретонской Клотильда Бретонская была женой Франциска I. И только этот король добился от своей жены, чтобы она завещала свое государство, т. е. Бретань, их сыну, а в 1532 г. получил согласие бретонских штатов на признание дофина, будущего Генриха II, герцогом и сеньором Бретани, вследствие чего Бретань окончательно вошла в состав Франции при условии сохранения своих прав, вольностей и привилегий.

Что же представляла собой эта новая Франция с точки зрения населения, экономики страны, ее социального и политического строя?

Мы не знаем и не можем знать при отсутствии в XVI в. статистики точных цифр населения Франции. Данные и подсчеты современников в большинстве случаев совершенно фантастичны (от 25 млн. до 150 млн.!). Хорошо осведомленные в деле взимания налогов люди считали, что в 70-х годах XVI в. во Франции, включая сюда и феодальные владения, было 3 711 783 очагов по 4 человека в среднем на очаг, т. е. 14 847132 жителя. Не считая полусамостоятельных территорий, Франция насчитывала не больше 3 млн. очагов, т. е. около 12 млн. жителей. Предполагая, что во второй половине XVI в., в эпоху гражданских войн и разорения, во Франции едва ли мог быть прирост населения, можно думать, что и в первой половине века население ее не превышало 14,5-15 млн. жителей. Из всех государств Западной Европы Франция была самым большим и самым многолюдным.

История каждого общества и государства вырастает на основе материальной базы, трудовой организации этого общества — иначе говоря, зависит от развития производительных сил. Европа с XVI в. переживала период так называемого первоначального накопления, т. е. развития капиталистического хозяйства как уклада в недрах все еще продолжавшего господствовать феодального хозяйства и общества. Как происходил этот процесс и каковы были его последствия в конкретных условиях Франции?

Крестьянство и дворянство

Экономическое развитие Франции шло по другому пути по сравнению с Англией, которая представляла собой классический пример капиталистического развития в Европе. Во Франции и до XVI в., и позже отсутствовали благоприятные условия для большой вывозной торговли хлебом и другим сельскохозяйственным сырьем, не было также и своей внутренней промышленности, достаточно емкой для использования больших масс своего сырья. Поэтому ни дворянство, ни буржуазия во Франции не были заинтересованы в создании в деревне крупных хозяйств предпринимательского типа и не имели надобности изменять технику и размеры сельскохозяйственного производства. Чем дальше, тем больше дворяне отходили от сельского хозяйства и покидали свои деревни ради подчас весьма незавидной жизни в Париже при дворе короля или даже при дворе крупных сеньоров.

Параллельно менялось и положение крестьянства. К концу XV в. основная масса крестьян состояла из лично свободных мелких землевладельцев, имевших право уходить, куда им угодно, и заниматься, чем им угодно. Но, освободив себя лично, крестьянство не получило земли в полную собственность. Вплоть до самой буржуазной революции XVIII в. французское крестьянство представляло собой массу средних и мелких держателей на феодальном праве в его разнообразных формах. Наиболее распространенным видом держания была так называемая цензива. Землю свою цензитарии имели право продавать, дарить, закладывать и т. д. и вследствие этого владельческие права крестьян на цензиву считались близкими к собственности, с одной, однако, оговоркой, что ценз должен был всегда уплачиваться феодальному собственнику-сеньору, который в данном случае рассматривался как верховный господин всей земли крестьян. В целом положение французского цензитария было благоприятнее положения английского копигольдера, тоже лично свободного, но далеко не всегда наследственного держателя земли на феодальном праве.

В восточных провинциях Франции, более отсталых экономически, и кое-где на севере еще существовали крепостные крестьяне (сервы, менмортабли), не имевшие права передавать свою землю по наследству и уплачивающие поэтому при наследовании особый выкуп, но количество их, вероятно, было невелико, да и сама зависимость несколько ослабела, и за небольшое вознаграждение сеньор отпускал обычно крестьянина на заработки и даже навсегда при условии, если последний находил себе заместителя.