История экономического развития Голландии в XVI-XVIII веках - [29]
Сильно увеличилась площадь под рапсом, картофелем, ячменем. Этот период подъема сельского хозяйства способствовал также интенсивному заселению и возделыванию болот.
Большое значение имел вопрос о рабочей силе. Как правило, каждая провинция в достаточной степени обеспечивала свое сельское хозяйство рабочей силой. Однако часто ее все же нехватало, и соседняя Германия восполняла этот недостаток своей дешевой рабочей силой. Приток немецких рабочих в Голландию, так называемые «голландские ходоки» (Hollandganger) — старое явление. Уже в начале XVII в. упоминалось о таких пришельцах>{187}. Оснабрюкские и мюнстерские землекопы и малоземельные крестьяне, батраки и младшие сыновья крестьян часто искали случая выбиться из нужды и заработать в чужих краях немного денег, чтобы затем вступить в брак и обзавестись хозяйством. Между тем для Нидерландов, переживавших тогда период расцвета торговли и роста промышленности, сопровождавшийся сильной тягой деревенского населения в город, такая иностранная рабочая сила была весьма желательна, особенно для сельского хозяйства. Бедственное положение в Северной Германии, вызванное Тридцатилетней войной, еще более усилило приток рабочей силы из Германии. Даже с Нижней Эльбы (Хадельн) в Голландию прибывали в начале 30-х годов XVII в. рабочие на покос. В течение XVII в. усилился приток рабочих в Голландию из Вестфалии и Нижней Саксонии; численность их достигала ежегодно нескольких тысяч человек. Работа в Голландии постепенно стала для них важнейшим источником пропитания, на который всегда можно было рассчитывать. Приток рабочих в Голландию из Германии стал снижаться лишь в два последние десятилетия XVIII в. вследствие упадка нидерландской промышленности, который высвободил много местных рабочих рук для сельского хозяйства[58].[59]
3. РЫБОЛОВСТВО
В народном хозяйстве Нидерландов рыболовство занимало особое место. Оно одновременно было связано с судоходством и торговлей, с промышленностью и ремеслом. Надо еще учесть, что вначале именно недостаток продовольствия в стране побуждал к развитию рыболовства. В изучаемый период интересы продовольственного самообеспечения играли в рыболовстве такую же роль, как и интересы торговли.
Ведущее место в рыболовстве занимал сельдяной промысел; он издавна считался «золотым дном» Голландии, основой процветания страны, важнейшим экономическим источником ее благосостояния. Рыболовный промысел был много старее республики, но лишь при республике он получил тот масштаб и тот закрепленный законодательным путем размах, которые на столетия обеспечили ему ведущее положение в экономике Нидерландов. О состоянии рыболовства мы поэтому более осведомлены, чем о судоходстве. Последнее было свободно и не подлежало никаким существенным законодательным постановлениям. Рыболовство же, наоборот, вследствие своей тесной связи с торговлей и промышленностью являлось уже издавна предметом усиленного внимания властей; поэтому все подробности производства и техники стали широко известны обществу.
Ни для какого другого предмета торговли или промысла не издавалось в Нидерландах столь подробных постановлений, как для сельдяного промысла; в этом отношении ему даже уступала текстильная промышленность. Эта всеобъемлющая забота о репутации голландской сельди была ей полезной лишь до тех пор, пока другие страны не уделили этому промыслу должного внимания и не освободились от принудительной силы голландского законодательства в этой области. Когда же это, наконец, случилось, то голландская сельдь потеряла свое господствующее положение. Нужно все же признать, что благодаря покровительству промысел этот доставлял Голландии в течение длительного времени большие доходы. Один из врагов республики в первой половине XVII в. оценивал доход, который приносило государству рыболовство Голландии и Зеландии, в 5 млн. гульд.>{188}.[60]
Из важнейших постановлений о ловле сельдей, их заготовке у торговле ими, большая часть которых была издана еще в XVI в, нужно упомянуть следующие>{189}. Производить продажу сельдей на море или за границей было запрещено. До 1 июня была запрещена засолка сельдей в бочках. Были изданы строгие постановления о «клеймении»; оно должно было служить защитной маркой, указывавшей на происхождение сельдей, и исключало бы иностранную конкуренцию. Были также изданы твердые предписания относительно бочек, качества соли и обращения с сельдями после улова. С 1593 г. за начало лова был установлен Иванов день (24 июня). Укладка сельдей в бочки должна была производиться совершенно открыто, с тем чтобы каждый мог убедиться в их доброкачественности и порядке. Эти предписания, а также другие, изложенные в многочисленных плакатах, несоблюдение которых влекло за собой строгие наказания, имели своей целью в первую очередь сохранение за Голландией складочного права и монополии на этот продукт.
Отсюда забота о хорошей репутации сельди, а также щепетильная забота о том, чтобы обеспечить ловлю и торговлю сельдями по возможности лишь за своими соотечественниками и предупредить фальсификацию и подражание со стороны заграницы, что могло случиться при пользовании голландскими бочками для укладки сельдей за пределами страны, или в случаях злоупотребления голландской «маркой», или при укладке сельдей в таре, произведенной не по установленным правилам.
Книга рассказывает об истории строительства Гродненской крепости и той важной роли, которую она сыграла в период Первой мировой войны. Данное издание представляет интерес как для специалистов в области военной истории и фортификационного строительства, так и для широкого круга читателей.
Боевая работа советских подводников в годы Второй мировой войны до сих пор остается одной из самых спорных и мифологизированных страниц отечественной истории. Если прежде, при советской власти, подводных асов Красного флота превозносили до небес, приписывая им невероятные подвиги и огромный урон, нанесенный противнику, то в последние два десятилетия парадные советские мифы сменились грязными антисоветскими, причем подводников ославили едва ли не больше всех: дескать, никаких подвигов они не совершали, практически всю войну простояли на базах, а на охоту вышли лишь в последние месяцы боевых действий, предпочитая топить корабли с беженцами… Данная книга не имеет ничего общего с идеологическими дрязгами и дешевой пропагандой.
Автор монографии — член-корреспондент АН СССР, заслуженный деятель науки РСФСР. В книге рассказывается о главных событиях и фактах японской истории второй половины XVI века, имевших значение переломных для этой страны. Автор прослеживает основные этапы жизни и деятельности правителя и выдающегося полководца средневековой Японии Тоётоми Хидэёси, анализирует сложный и противоречивый характер этой незаурядной личности, его взаимоотношения с окружающими, причины его побед и поражений. Книга повествует о феодальных войнах и народных движениях, рисует политические портреты крупнейших исторических личностей той эпохи, описывает нравы и обычаи японцев того времени.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Имя автора «Рассказы о старых книгах» давно знакомо книговедам и книголюбам страны. У многих библиофилов хранятся в альбомах и папках многочисленные вырезки статей из журналов и газет, в которых А. И. Анушкин рассказывал о редких изданиях, о неожиданных находках в течение своего многолетнего путешествия по просторам страны Библиофилии. А у немногих счастливцев стоит на книжной полке рядом с работами Шилова, Мартынова, Беркова, Смирнова-Сокольского, Уткова, Осетрова, Ласунского и небольшая книжечка Анушкина, выпущенная впервые шесть лет тому назад симферопольским издательством «Таврия».
В интересной книге М. Брикнера собраны краткие сведения об умирающем и воскресающем спасителе в восточных религиях (Вавилон, Финикия, М. Азия, Греция, Египет, Персия). Брикнер выясняет отношение восточных религий к христианству, проводит аналогии между древними религиями и христианством. Из данных взятых им из истории религий, Брикнер делает соответствующие выводы, что понятие умирающего и воскресающего мессии существовало в восточных религиях задолго до возникновения христианства.