История цветов - [10]

— Видимо, много у меня преград. Выпало мне счастье повстречаться с буддой — и то не впрок. Ты же, человек больших добродетелей, стал подлинно милосердным и прежде меня достиг цели. Молю, не забудь нашу прежнюю дружбу, сделай так, чтобы мы опять были вместе!

На это Пудык ответил:

— В чане есть еще немного жидкости, ее хватит, чтобы омыться.

Пакпак омылся и, так же как и его друг, превратился, но в будду Амитабу. И они двое чинно расположились друг против друга.

Жители деревни, расположенной у подножья горы, услышали об этом и, обгоняя друг друга, поспешили поклониться им, ахая от изумления:

— Какое диво! Какое диво!

И тогда двое святых растолковали им Учение Будды, после чего отбыли, стоя во весь рост на облаке.

А на четырнадцатом году правления под девизом Тянь-бао, в год  ы л ь м и, государь Силла Кёндок-ван вступил на престол и услышал о свершившемся чуде. В год  ч о н ъ ю  он отрядил людей построить большой храм. Назвали тот храм Пэквольсан нам са — Храм, что к югу от Гор светлой луны. На втором году правления под девизом Гуан-дэ, в год  к а п ч и н, в пятнадцатый день седьмой луны завершили его строительство. Затем высекли изображение Майтрейи и поместили в Золотом зале, надпись же гласила: «Зал Майтрейи, в которого воплотились при жизни». Высекли также и изображение Амитабы и поместили в зале, где толкуют сутры. А поскольку оставшейся в чане жидкости было мало и омылся Пакпак не целиком, то и изображение Амитабы покрыли пестрыми пятнами. Надпись же гласила: «Зал Амитабы, в которого воплотились при жизни».

В сутре «Хуаяньцзин» сказано: «Майя, будучи необыкновенных добродетелей и мудрости, на удивление одиннадцати землям родила Будду, словно изменив врата, из которых появляется на свет человек». Вот и в наше время разрешение от бремени святой госпожи являет собой сокровенный промысел. Ведь если вдуматься в слова, сказанные ею, — они имеют высший смысл, вложенный в них святой, которая, снисходя к непосвященным, мягко подлаживалась к ним в разговоре. О, если бы святая госпожа не разумела тех заклинаний-дхарани, словам которых следуют обычные люди, разве все могло бы так обернуться?! Ведь в последней строке ее первого стиха подразумевается:

Если при свежем ветре, очистившем даль и высь,

Одно расстелено ложе — молю тебя, не гневись! *[2]

Так именно она не выразилась, но потому лишь, что не пожелала уподобиться в своей речи вульгарной толпе.

В славословии говорится:

Близ скалы, в бирюзовых брызгах, настойчиво в дверь стучит.

«Кто еще там решился проникнуть в даль заоблачную в ночи?

Тут поблизости — южный скит, отправляйся-ка лучше туда,

Перестань осквернять мой двор, изумрудный мох не топчи!» —

это о северной обители сказано.

Долина темна: где дорога? Все окутано дымкой ночной.

У окна из бамбука циновка для красавицы молодой.

Всю ночь текут бусины четок в руках одна за другой.

Ему боязно: как бы их шумом не нарушить гостьи покой, —

это о южной обители сказано.

Потеряла дорогу средь сосен — деревья со всех сторон.

На ночлег попросилась к монаху — испытание выдержал он.

После трех омовений в корыте — забрезжила в небе заря.

Разрешилась двойней и на запад отправилась прямиком, —

а это сказано о святой госпоже.

Перевод М. Никитиной.

Храм чудесного беркута

В древней храмовой записи сказано: «В царстве Силла, в правление тридцать первого государя Синмун-вана, на втором году царствования под девизом «Вечная чистота»{4}, в год  к е м и — воды и овцы (в тексте сказано: «в начальном году», но это ошибка), первый министр Чхунвон совершал омовение в источнике с горячей водой в местности под названием Чансангук (волость Тоннэ. Это место еще называют Нэсагук). Возвращаясь в столицу, он остановился отдохнуть на лугу Тончжи, что у почтовой станции Кульчжон. Вдруг видит, какой-то человек выпустил беркута, чтобы поймать фазана. Фазан полетел мимо горы Кымак и бесследно исчез, доносился только колокольчик беркута, который его разыскивал. Беркут долетел до колодца, что возле уездной управы Кульчжон, в северной ее части, и сел на дерево, а фазан оказался в колодце. Вода в нем окрасилась кровью. Фазан, защищая двух цыплят, раскрыл оба крыла, беркут же не решался схватить, будто жалел его. Князь, увидев это, преисполнился сострадания и растрогался. Он погадал на этой земле и сказал, что здесь нужно построить храм. Возвратившись в столицу, он доложил об этом государю. Тогда уездную управу перенесли в другое место, а здесь построили храм, назвав его Храмом чудесного беркута.

Перевод А. Троцевич.

Ёнхве бежит от славы

Знаменитый монах Ёнхве жил в уединении в горах Ёнчхвисан. Он постоянно читал Лотосовую сутру и постигал путь Вишвабхадры, а во дворе у него в пруду росли лотосы, которые не вяли все четыре времени года. Государь Вонсон, прослышав о столь удивительном явлении, пожелал призвать монаха и сделать его государственным наставником. Учитель Ёнхве, узнав об этом, тотчас же оставил свою обитель и бежал, чтобы укрыться среди скал в горах Сорён. Здесь пахал землю какой-то старик.

— Куда это вы идете? — спросил он.

— Мне сказали, будто в стране нынче много беззакония и потому меня хотят опутать высокой должностью, вот я и решил бежать, — ответил учитель.