История Ближнего Востока в древности - [48]
Лингвисты относят египетский язык к большой семье афразийских языков, об общем происхождении которых говорит наличие во всех языках этой семьи большого числа однокоренных слов, в частности земледельческих терминов.
Египетское государство создали сами египтяне, которые изобрели собственную систему письма[21] и календарь, а также аппарат управления, не зависевший от чужеземных образцов. В сумме все эти явления знаменуют переход от доисторической к исторической эпохе.
Начало египетской письменности было скромным: возникли отдельные рисуночные знаки, обозначавшие конкретных людей, народы или местности. Эти знаки-рисунки могли быть также знаками собственности. Постепенное обогащение «фонда» знаков привело к тому, что в эпоху I династии появились записи важнейших событий минувшего года на деревянных или костяных табличках. Значительно позднее стали возникать первые связные тексты, начала развиваться богатейшая египетская литература, вместе с языком прошедшая определенные фазы развития вплоть до средних веков, когда этот язык вышел из употребления. Просуществовавший несколько тысячелетий, египетский язык был живым языком, развивавшимся вместе с его создателями и обогащавшимся не только новыми языковыми формами, но и новыми понятиями и идеями.
Развивалась письменность. Это была одна из трех великих систем письма, изобретенных древними жителями Ближнего Востока. Иероглифическое письмо древних египтян содержало более 750 рисуночных знаков, обозначавших целые слова или отдельные звуки, точнее, отдельные согласные или группы согласных, поскольку гласные в египетской системе письма, так же как в позднейших семитских алфавитах, не передавались. Сравнительно быстро люди научились многообразному использованию отдельных знаков.
Одним из древнейших образчиков записи, сделанной при помощи вполне сложившейся системы письма, является надпись на палетке Нармера. Эта надпись как бы перекинула мост от Додинастического периода к историческому времени. Имя этого правителя записано по слогам двумя идеографическими значками — рыбы и тесла. Обе пиктограммы употреблены здесь не в смысловом значении, а для передачи двух слогов — пr + тr. Поскольку этими же знаками можно было обозначать и другие слова, состоявшие из тех же звуков, возникали трудности при чтении. Чтобы избежать этого, египтяне изобрели определители, так называемые детерминативы, которые предшествовали именам собственным, географическим названиям, названиям некоторых групп предметов и пр.
Иероглифическое письмо, требовавшее высокого мастерства исполнения, употребляли только для украшения каменных статуй, обелисков, стел и т. п. В повседневной же практике, особенно с тех пор как начала применяться тушь (черная и красная) и кисточки, широкое распространение получил курсив, иератическое письмо, основанное на тех же принципах, что и иероглифика. Писали в основном на папирусе, который изготовлялся из сердцевины свежих стеблей папируса (Суреrus papyrus). Однако известняк и керамические черепки, так называемые остраконы, были дешевле.
В I тысячелетии до н. э. на основе иератического письма стало развиваться демотическое письмо, просуществовавшее до IV в. н. э. Семь согласных из этой системы впоследствии перешли в коптскую письменность, составленную из букв греческого алфавита, в котором имелись также и знаки, обозначавшие гласные звуки. Не следует, однако, пытаться реконструировать звучание древнеегипетских гласных, поскольку египетский язык отделяет от коптского слишком большой отрезок времени. Но в отдельных случаях изучение этой заключительной фазы развития египетского языка может быть полезно при рассмотрении более ранних этапов его развития.
Прочтение египетских текстов, в особенности древнейших, по-прежнему представляет большие трудности. Они возникают как при попытках восстановить гласные звуки, так и при передаче их в современной транскрипции. В египтологической литературе эта проблема не нашла однозначного решения[22].
Понимание египетской письменности и того, что в древнем Египте люди уже умели читать и писать, — разумеется, далеко не все, поскольку ни в один из периодов египетской истории грамотность не была всеобщей, — мир получил сравнительно недавно.
С XVI в. н. э. Египет стал привлекать европейских путешественников. Воображение европейцев поражали таинственные знаки на статуях, стелах и обелисках. Однако до начала XIX в. все попытки разобраться в них носили характер фантазий. Существенные перемены произошли после Египетского похода Наполеона. Среди памятников старины, привезенных в тот период во Францию, была, в частности, обнаруженная в Дельте (в Розетте) базальтовая плита с текстом (Розеттский камень), написанным по-египетски (иероглифами и де-мотикой) и по-гречески. Как сообщал текст, это была надпись в честь Птолемея V Эпифана (196 г. до н. э.), сделанная жрецами из Мемфиса. Иероглифический текст (14 строк) — это, очевидно, перевод с греческого, что подтверждается фрагментом, представленным демотическим письмом.
Изучением этих надписей занялся молодой исследователь Ж. Ф. Шампольон, которому удалось в иероглифическом варианте прочесть имя Птолемея. Когда в. 1822 г. в его распоряжении оказалась перерисованная двуязычная (греко-египетская) надпись на обелиске из Филе, он сумел прочитать имя Клеопатры. А после того как еще в одной надписи Шампольон прочитал имена Рамсеса и Тутмоса, уже не оставалось сомнений в том, что тайна иероглифов раскрыта. О результатах своих исследований Шампольон сообщил на заседании Французской Академии 22 октября 1822 г. Так было положено начало египтологии, науке о древнеегипетской цивилизации.
Что же означает понятие женщина-фараон? Каким образом стал возможен подобный феномен? В результате каких событий женщина могла занять египетский престол в качестве владыки верхнего и Нижнего Египта, а значит, обладать безграничной властью? Нужно ли рассматривать подобное явление как нечто совершенно эксклюзивное и воспринимать его как каприз, случайность хода истории или это проявление законного права женщин, реализованное лишь немногими из них? В книге затронут не только кульминационный момент прихода женщины к власти, но и то, благодаря чему стало возможным подобное изменение в ее судьбе, как долго этим женщинам удавалось удержаться на престоле, что думали об этом сами египтяне, и не являлось ли наличие женщины-фараона противоречием давним законам и традициям.
От издателя Очевидным достоинством этой книги является высокая степень достоверности анализа ряда важнейших событий двух войн - Первой мировой и Великой Отечественной, основанного на данных историко-архивных документов. На примере 227-го пехотного Епифанского полка (1914-1917 гг.) приводятся подлинные документы о порядке прохождения службы в царской армии, дисциплинарной практике, оформлении очередных званий, наград, ранений и пр. Учитывая, что история Великой Отечественной войны, к сожаления, до сих пор в значительной степени малодостоверна, автор, отбросив идеологические подгонки, искажения и мифы партаппарата советского периода, сумел объективно, на основе архивных документов, проанализировать такие заметные события Великой Отечественной войны, как: Нарофоминский прорыв немцев, гибель командарма-33 М.Г.Ефремова, Ржевско-Вяземские операции (в том числе "Марс"), Курская битва и Прохоровское сражение, ошибки при штурме Зееловских высот и проведении всей Берлинской операции, причины неоправданно огромных безвозвратных потерь армии.
“Последнему поколению иностранных журналистов в СССР повезло больше предшественников, — пишет Дэвид Ремник в книге “Могила Ленина” (1993 г.). — Мы стали свидетелями триумфальных событий в веке, полном трагедий. Более того, мы могли описывать эти события, говорить с их участниками, знаменитыми и рядовыми, почти не боясь ненароком испортить кому-то жизнь”. Так Ремник вспоминает о времени, проведенном в Советском Союзе и России в 1988–1991 гг. в качестве московского корреспондента The Washington Post. В книге, посвященной краху огромной империи и насыщенной разнообразными документальными свидетельствами, он прежде всего всматривается в людей и создает живые портреты участников переломных событий — консерваторов, защитников режима и борцов с ним, диссидентов, либералов, демократических активистов.
Книга посвящена деятельности императора Николая II в канун и в ходе событий Февральской революции 1917 г. На конкретных примерах дан анализ состояния политической системы Российской империи и русской армии перед Февралем, показан процесс созревания предпосылок переворота, прослеживается реакция царя на захват власти оппозиционными и революционными силами, подробно рассмотрены обстоятельства отречения Николая II от престола и крушения монархической государственности в России.Книга предназначена для специалистов и всех интересующихся политической историей России.
К трехсотлетию воссоединения Украины с Россией.
В книгу выдающегося русского ученого с мировым именем, врача, общественного деятеля, публициста, писателя, участника русско-японской, Великой (Первой мировой) войн, члена Особой комиссии при Главнокомандующем Вооруженными силами Юга России по расследованию злодеяний большевиков Н. В. Краинского (1869-1951) вошли его воспоминания, основанные на дневниковых записях. Лишь однажды изданная в Белграде (без указания года), книга уже давно стала библиографической редкостью.Это одно из самых правдивых и объективных описаний трагического отрывка истории России (1917-1920).Кроме того, в «Приложение» вошли статьи, которые имеют и остросовременное звучание.
В книге Дж. Мелларта, одного из крупнейших специалистов по археологии Передней Азии, освещается важнейший этап в истории древнего Востока и всего человечества — период так называемой неолитической революции. Книга впервые переводится на русский язык. Научная ценность издания возрастает благодаря подробному комментарию переводчика.
Книга, написанная совместно известным греческим сейсмологом А. Г. Галанопулосом и писателем, археологом Э. Бэконом, посвящена разгадке одной из интереснейших тайн в истории — Атлантиде и ее исчезновению В этом труде сделана серьезная попытка на основании данных геофизики, океанографии с максимальным привлечением исторического (письменного) и археологического материалов решить загадку Атлантиды.
Книга английского археолога Леонарда Вулли, знакомого советским читателям по его ранее изданной книге «Ур халдеев», посвященной открытиям шумерской цивилизации, рассказывает о его работе в Северо-Западной Сирии, где им был раскопан древний город Алалах, важный торговый центр, связывающий цивилизации Месопотамии, Египта, хеттов и Эгейского мира. Книга представляет интерес для широкого круга читателей.
В книге рассматривается развитие коневодства на Востоке и в Евразийских степях в тесной связи с историей народов, осваивающих коня, с момента его приручения в 4 тысячелетии до н. э. до первых колесничных боев и состязаний всадников в VII в. до н. э.