История белорусского театра кукол. Опыт конспекта - [23]
Черномазый. Да что у тебя есть? Только ты богат большим носом.
Петрушка. Да говори: чего ты сюда пришел и кто ты такой?
Черномазый. Я — татарский поп, я умею татарский пантомин представлять и русские песни заиграть.
Петрушка. Ну — ка, заиграй!
Черномазый (поет и при каждом стихе стукается головою с Петрушкой).
Петрушка. О, какой ты молодец, как умеешь татарские пантомины представлять. Вот я тебе по-русски запою.
Черномазый. Ну-ка, запой!
Петрушка. Обожди, я сейчас принесу русскую скрипку. (Уходит.)
Черномазый. Ну-ка, принеси русскую скрипку: посмотрим, что это за русская скрипка.
Петрушка (является с палкой). Вот русская скрипка. Мы сейчас будем на ней играть.
Черномазый. Да то ж не скрипка, а палка.
Петрушка. Это русская смекалка.
Черномазый. Ну-ка, а заиграй на этой русской смекалке.
Петрушка (бьет Черномазого и, повторяя песенку на его мотив, бьет его по голове при каждом слове “стук”).
Черномазый. О, как хорошо играешь, а я все-таки лучше тебя сыграю на русской смекалке.
Петрушка (отдает палку Черномазому). Ну-ка, сыграй на русской смекалке русские песенки.
(Черномазый берет палку и хочет ударить ею Петрушку, а тот наклоняет голову, почему Черномазый каждый раз дает промах. Петрушка при этом приговаривает: “Не попал, не попал! ” — после чего выхватывает у Черномазого палку и бьет его: “Вот кто попал, вот кто попал”. Оба затем скрываются. Через несколько времени является Немец. Встал и стоит.)
Петрушка. Чего ты сюда пришел? (Немец молчит.)
Петрушка. Чего ты сюда пришел? (Немец молчит.)
Петрушка (к Музыканту). Музыкант, кто это такой пришел, не знаешь ли его?
Музыкант. Это Немец.
Петрушка. Что, что? Перец? Неужели он такой горький? Нужно его попробовать. (Хочет укусить его за лицо.)
Немец (ударяет Петрушку по лицу и говорит). Дунер ветер.
Петрушка (в свою очередь бьет Немца по лицу). Ох, подул тебе ветер. (К Музыканту.) Музыкант! Как нужно с ним говорить?
Музыкант. По-немецки.
Петрушка. Что, по-турецки?
Музыкант. По-немецки.
Петрушка. Пусть будет по-французски.
Музыкант. По-немецки.
Петрушка. Я с ним заговорю по-русски. (К немцу.) Ну что, Немец, будешь говорить со мной по-русски?
(Немец молчит. Петрушка бьет его по лицу.)
Петрушка. Вот как у нас по-русски говорят: трах и трах (после этого Немец умирает). Что ты, Немец, умер или живой?
(Немец молчит. Петрушка опять бьет Немца.)
Петрушка. Отвечай: живой?
(Немец молчит. Входит отец Немца, забирает его и уносит с собой, причем тихо плачет.)
Петрушка. Куда ты поволок его? Куда ты поволок его?
(Скрывается за ширму вместе с Немцем и его отцом. Через некоторое время Петрушка появляется один. Он стонет.)
Петрушка (к Музыканту). Ох, Музыкант, у меня спина болит.
Музыкант. Что, тебя, видно, немцев отец поколошматил, что у тебя спина болит?
Петрушка. Нет, мне так что-то болит, меня никто не бил. (Ложится.)
Музыкант. Надо позвать Доктора, когда ты больной.
(Является Доктор.)
Доктор. Здравствуй, барин. Я слыхал, что вы сильно больные.
Петрушка. Да, да, прошу вашей милости, господин Доктор, полечите меня.
Доктор. А что вам болит и где? (Кладет руку на спину Петрушке.) Здесь вам болит?
Петрушка. Нет, ниже.
Доктор (опуская руку вниз спины). Здесь?
Петрушка. Нет, немного выше.
Доктор (показывая на другое место). Здесь болит?
Петрушка. Немного ниже.
Доктор. Фу, какой вы бестолковый: то выше, то ниже. Скажи сам, где болит, и больше ничего.
Петрушка. Возьмите меня за голову и поднимите.
Доктор (берет Петрушку за голову и медленно поднимает его).
Петрушка. Ой, осторёжно, осторёжно: болит, болит, болит… (Встает.)
Доктор. Позвольте с вас получить за визит двадцать пять рублей.
Петрушка. За какой визит? Разве я просил, чтобы вы сюда пришли?
Доктор (схватывает Петрушку за горло). Отдай долг, а то удушу.
Петрушка. Нет, не отдам. Какой тебе долг, я тебе не должен. (Доктор сильней начинает душить Петрушку.)
Петрушка (кричит). Пусти, пусти: пойду принесу деньги. (Уходит и возвращается с палкой.) Считай! (Бьет Доктора и приговаривает.) Раз, два, три, четыре. (При слове “пять” Доктор начинает качаться и падает. Петрушка поднимает его.) Вот я теперь над тобою доктор.
(Уносит его за ширму. Через минуту Петрушка опять является и говорит Музыканту.)
Петрушка. Музыкант!
Музыкант. Что такое?
Петрушка. Я песенку спою.
Музыкант. Ну-ка, спой.
Петрушка (начинает).
(Вдруг выскакивает Капрал ударяет Петрушку в лицо и кричит.)
Капрал. Цыть, дурак! Ты что здесь шумишь, кричишь, буянишь, людей обижаешь? Мне приказано сдать тебя у солдаты.
Петрушка. Куда, куда? У собаки? Я у собаки не гожусь, потому что я человек!
Капрал (ударяет Петрушку в лицо и говорит). Какие тебе собаки? Солдаты!
Петрушка. Ой, я у солдаты не гожусь.
Капрал. Почему не годен?
Петрушка. Я носатый!
Капрал. У нас носаты, усаты, бородаты — всех у солдаты! Петрушка. Так я горбатый!
Капрал. А где твой горб?
Петрушка. Оставил дома на печке.
Капрал (ударяет Петрушку и говорит). Значит, у тебя горба нет. Обожди здесь. Я сейчас принесу ружье и буду учить военной службе.
Я бы очень хотел, чтобы, прочитав эту кукольную энциклопедию, читатели задумались и, возможно, даже разгадали бы вечную тайну куклы. Кто знает, может быть, вам удастся то, что уже много тысячелетий не удается сделать ни одному взрослому.
Течет в океане огромная теплая река. Называется Гольфстрим. Течет и весь мир обогревает. Если бы не Гольфстрим, Земля стала бы похожа на дом без домового – холодной и неуютной. Такой же холодной и неуютной стала бы и наша жизнь без Сказки.
Перед вами история российского театра кукол, написанная не столько историком, сколько самой Историей. Здесь почти нет комментариев. Только факты. «Летопись» дает простор для различных трактовок, но одновременно — и жесткие рамки, выйти за которые не волен ни один будущий исследователь, комментатор, не рискующий покинуть пределы истины.Это своего рода фундамент, на котором будут построены здания научных трудов, книг, статей, докладов. А пока их нет, «Летопись» сама по себе является учебником с самым широким адресом.
Книга «Не только куклы» — маленькая энциклопедия о великом деятеле театра кукол Сергее Владимировиче Образцове.
В книге анализируются армяно-византийские политические отношения в IX–XI вв., история византийского завоевания Армении, административная структура армянских фем, истоки армянского самоуправления. Изложена история арабского и сельджукского завоеваний Армении. Подробно исследуется еретическое движение тондракитов.
Экономические дискуссии 20-х годов / Отв. ред. Л. И. Абалкин. - М.: Экономика, 1989. - 142 с. — ISBN 5-282—00238-8 В книге анализируется содержание полемики, происходившей в период становления советской экономической науки: споры о сущности переходного периода; о путях развития крестьянского хозяйства; о плане и рынке, методах планирования и регулирования рыночной конъюнктуры; о ценообразовании и кредиту; об источниках и темпах роста экономики. Значительное место отводится дискуссиям по проблемам методологии политической экономии, трактовкам фундаментальных категорий экономической теории. Для широкого круга читателей, интересующихся историей экономической мысли. Ответственный редактор — академик Л.
«История феодальных государств домогольской Индии и, в частности, Делийского султаната не исследовалась специально в советской востоковедной науке. Настоящая работа не претендует на исследование всех аспектов истории Делийского султаната XIII–XIV вв. В ней лишь делается попытка систематизации и анализа данных доступных… источников, проливающих свет на некоторые общие вопросы экономической, социальной и политической истории султаната, в частности на развитие форм собственности, положения крестьянства…» — из предисловия к книге.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
На основе многочисленных первоисточников исследованы общественно-политические, социально-экономические и культурные отношения горного края Армении — Сюника в эпоху развитого феодализма. Показана освободительная борьба закавказских народов в период нашествий турок-сельджуков, монголов и других восточных завоевателей. Введены в научный оборот новые письменные источники, в частности, лапидарные надписи, обнаруженные автором при раскопках усыпальницы сюникских правителей — монастыря Ваанаванк. Предназначена для историков-медиевистов, а также для широкого круга читателей.
Грацианский Николай Павлович. О разделах земель у бургундов и у вестготов // Средние века. Выпуск 1. М.; Л., 1942. стр. 7—19.