История Авиации. Спецвыпуск 2 - [9]
Однако наряду с рядом положительных моментов, среди которых определяющую роль играл фактор наличия у абсолютной массы таких выдвиженцев довольно значительного боевого опыта, отсутствие необходимого уровня общей культуры, причиной чего была всё та же нехватка образования, неоднократно вызывало у героев, отмеченных высокими наградами, откровенное пренебрежение служебными обязанностями. Типичной иллюстрацией этого может служить следующий документ:
«Начальнику Военно-Воздушных Сил РККА командарму 2-го ранга тов. Локтионову.
Согласно приказа по войскам ЛВО №00128 от II июля 1938 г., 54 истребительная авиабригада подчинена командиру 2-го корпуса ПВО.
Однако командир бригады полковник Благовещенский являясь пом.начальника командира корпуса ПВО по авиации своих обязанностей не выполняет и работает изолированно от других средств ПВО.
На вызовы командира 2-го корпуса ПВО комбрига Крюкова не является.
В июне м-це с.г. командиром корпуса ПВО была организована поверка дежурного звена. Благовещенский всеми мерами пытался не допустить к поверке.
Во время поверки, командир звена лейтенант Кривошеев вследствии недостаточной отработки техники пилотированаг при посадке подломал самолёт.
Благовещенский в Военный Совет ЛВО написал жалобу на якобы незаконные действия командования корпуса ПВО i результате чего произошла поломка самолёта. Однако в беседе с полковником Процветкиным, Благовещенский заявил, что поломка произошла благодаря слабой обученности лётчика, кроме того жалобу в Военнный Совет ЛВО он написал по приказанию нач. ВВС округа комбрига Птухина.
Общие недочеты по взаимодействию истребительной авиации с другими средствами ПВО и сработанности штабов можно иллюстрировать следующими фактами: 14-16 июня с.г. командование авиабригады к учению по ПВО не подготовилось, экипажи выделены не были.
Командованием бригады без разрешения командования корпуса летному составу были розданы новые сигналы, в то время как посты (ВНОС – Прим. Авт.) имели старые.
Участие авиабригады в учениях 21-22 июня с.г. Благовещенским было отменено. Приказ командира корпуса ПВО №0119 от 13.II.с.с. о совместных штабных тренировках не выполнен.
План полётов истребительной авиации для тренировки зенитной артиллерии не выполнен под разными предлогами.
Приказание о личных докладах командиру корпуса ПВО о состоянии УБП (учебно-боевой подготовки. – Прим. Авт.) 3 раза в месяц Благовещенским не выполняется.
Помощник Начальника Особого отдела ГУГБ НКВД СССР старший майор госбезопасности Бочков.» 5*
5* Стиль и орфография цитируемых документов полностью сохранены.
Еще пара снимков, сделанные экипажем капитана Эсклы. На этот раз под объективы германских фотокамер фирмы "Цейс Рейхенбилвд" Rb30/30 и Rb30/50 попал район железнодорожной станции Дибуны (вверху) и авиабаза Касимово.
Над этим объектом финский самолет пролетел в 08-45 утра. 12 сентября 1939 г.
Рыба, как известно, согласно народной пословице, тухнет с головы. Наблюдая подобное откровенно наплевательское отношение к службе со стороны высшего руководства, аналогично относились к своим обязанностям многие средние и младшие командиры. В ряде авиачастей органами НКВД отмечалось повальное пьянство среди летно-технического состава. О таких же вещах как небрежное ведение всех видов документации, безответственность при организации полётов, слабое знание матчасти, её порча, разбазаривание казенного имущества (особенно ГСМ и обмундирования) и говорить не стоит. Любопытно, что в течение 1939 г. Нарком внутренних дел Л.П.Берия свыше десяти раз собирал высшее руководство Главного Штаба ВВС РККА на совещания по вопросу обсуждения абсолютно нетерпимого состояния дисциплины в среде «Сталинских соколов». Однако результаты были почти нулевые: большинство расследований происшествий, повлёкших даже гибель людей(!!), командованием спускалось «на тормозах».
Таким образом, третьим фактором, определившим результаты войны в воздухе зимой 1939 – 1940 гг. был уровень дисциплины в ВВС РККА, оставлявший желать много лучшего даже в авиачастях, входивших в состав Действующей армии.
Неудивительно, что, наблюдая сложившееся положение, новый глава НКВД вновь задействовал испытанное средство, опять раскрутив маховик репрессий, хотя и далеко не до уровня «ежовских оборотов». Впрочем, в вынужденном «омолаживании» кадров репрессии не сыграли той роли, которую им обычно приписывают. Всего за период 1937 – 1941 гг. поставили «к стенке» и отправили «на лесоповал» лишь около 5 тыс. авиаторов, в первую очередь из числа высших и старших офицеров. Однако в несколько раз больше «сталинских соколов» отправились на нары по уголовным делам. Другую, куда более заметную часть (существенно превосходящую число репрессированных), составляли уволенные по состоянию здоровья. Даже число погибших в ходе боевых действий и авиакатастрофах за указанный период значительно превосходит количество так называемых «без вины виноватых».
С учётом быстрого наращивания числа частей и авиасоединений, необходимо признать, что ВВС РККА испытывали к концу 30-х годов настоящий кадровый голод, а уровень боевой подготовки всех категорий личного состава к началу советско-финляндской войны оставлял желать много лучшего и по некоторым оценкам в среднем был даже ниже чем в первой половине 30-х годов. Именно этот фактор необходимо вынести на четвёртое место при анализе действий нашей авиации зимой 1939 – 1940 гг.
