Между тем, после принятия соответствующих решений, во второй декаде июля началось так называемое прощупывание системы ПВО авиабаз ВВС ДРВ. Делалось это крайне осторожно, поскольку американцы достаточно ясно представляли себе, что ПВО вьетнамских авиабазы органично встроено в систему ПВО всей страны. В предыдущем номере мы писали о результатах, достигнутых к концу лета 66-го года вьетнамскими перехватчиками. Учитывая тот факт, что официальная советская информация («4:1 в нашу пользу после появления МиГ-21.» — Прим. авт.) широко тиражировалась в зарубежной прессе, вряд ли можно считать удивительным тот факт, что именно аэродромам базирования МиГ-21 американцы уделяли основное внимание. Тот факт, что освоение этих истребителей фактически только началось, и по большому счёту отнюдь не они, а в основном устаревшие МиГ-17, на данном этапе войны являлись действительно серьёзной угрозой, был явно не известен американскому командованию.
Главной авиабазой 921-го ИАП ВВС ДРВ был Ной-Бай. Именно в бою над этим аэродромом 14 июля как в зеркале отразились недостатки первых МиГ-21, о которых мы писали в предыдущей части статьи. В тот день F-4C из состава 480-й эскадрильи тактических истребителей (480th TFS) сбили сразу два МиГ-21.
Надо сказать, что этого успеха американцам удалось добиться, применив сравнительно нехитрый, но практически никогда не дающий сбоев тактический приём. Речь идёт, конечно, о ловушке или «охоте на живца». Таким «живцом» 14 июля оказался направленный к авиабазе Ной-Бай на высоте 1000 м одиночный разведчик RF-4C. Заметим, что экипаж последнего не сильно рисковал, так как вышел к авиабазе с северного (китайского направления) откуда ПВО ДРВ меньше всего ожидала появления противника. К тому же, «следопыт» долго не просматривался на индикаторах кругового обзора РЛС, поскольку шёл ниже верхушек гор, умело маскируясь на фоне подстилающего рельефа местности.
На сверхзвуке «Фантом» пронёсся над аэродромом, и почти сразу же ему вдогонку стартовала дежурная пара МиГ-21. Ретроспективно рассматривая ситуацию, необходимо отметить, что догнать «призрака» на малой высоте у «МиГов» было шансов довольно мало, так как от земли до высоты 10.000 м, F-4 заметно превосходил по максимальной скорости МиГ-21Ф и МиГ-21ПФ.
Тем временем, отметив на основе анализа радиопереговоров ПВО ДРВ появление пары вражеских перехватчиков, экипаж барражировавшего над Тонкинским заливом воздушного командного пункта ЕС-121 отдал приказ выдвигаться к авиабазе Ной-Бай разведывательно-ударной группе, основной задачей которой было вскрытие и подавление части системы ПВО, прикрывавшей авиабазу Ной- Бай. Позднее непосредственный участник этого события капитан Уильям Дж. Свенднер вспоминал: «Я был командиром звена из четырех F-4C. Мы вылетели из Да Нанга приблизительно в 10:00 часов, приняли топливо от КС-135 над Лаосом, после чего направились навстречу трём F-105F “диким ласкам” (позывной “Панда”), вылетевшим с авиабазы в Такли. Мы должны были обеспечить истребительное прикрытие “охотникам за радарами”. Встреча с F-105, шедшими в строю “Железная Рука”, произошла над Черной Рекой, откуда мы направились к южным отрогам гор. Мой истребитель нёс стандартную нагрузку для подобных вылетов: два ПТБ под консолями, один под фюзеляжем, четыре ракеты AIM-7 с радарным управлением и четыре ракеты AIM-9 с тепловым наведением. Когда подфюзеляжные баки опустели, я приказал их сбросить.
Вскоре я приказал снизиться, но при этом мы оставались вьппе “Панд" на 2–3 тыс. футов (600–900 м. — Прим. авт.). Они переговаривались по радио о полученных сигналах, сообщавших о работе радаров, потом их командир передал, что он находятся слишком близко к кое-чему. Я подумал, что нам угрожают вражеские ЗРК, и начал разворачиваться вправо, осматривая всё вокруг. Описав дугу в 180', я получил сообщение ведущего моей второй пары: “’’МиГ" приближается на “8 часах и выше!” Я посмотрел через своё левое плечо, одновременно разворачивая самолёт в ту же сторону. Я хорошо видел набирающий высоту ‘МиГ", который сверкал под лучами солнца. Не теряя времени, я сбросил оба крыльевых бака, чтобы принять бой “полностью раздетым и налегке’.
Справа были плотные облака, верхняя кромка которых находилась на высоте 7000 футов (2100 м. — Прим. авт.), и “МиГ” быстро скрылся в этой туманной мути. Я решил, что он возвращался домой и, поскольку, встретившись с нами, избежал боя, то больше не представляет угрозы. Затем я снова сосредоточил своё внимание на “диких ласках”. Они были по отношению ко мне на “2 часах” и несколько ниже. Машинально повернув голову, я не поверил своим глазам: непонятно откуда взявшийся “МиГ” стремительно приближался к “Панде-3”. Я решил, что это был другой “МиГ", так как первый не успел бы так быстро развернуться и выйти в атаку. Я обратил внимание на происходящее своего штурмана-оператора Дута Баттеля и передал по радио: "Панда-3", уходи вправо! “МиГ” на “5 часах’’!’’. Он тут же отозвался, сообщив, что не может маневрировать, так как готовит к пуску “Шрайк ’. Я ответил; “Держись, я сделаю, что смогу!” Я продолжил разворачиваться вправо, доворачивая нос своего самолёта в сторону противника, что позволило бы Дуану осуществить захват. Наконец он сообщил: “Есть захват, можно стрелять!” Я нажал спусковой механизм, чтобы запустить “Спэрроу", но аппаратура блокировала пуск, и ракета не сошла с пилона.
