История авиации 2001 01 - [50]
Малая радиолокационная заметность Х-15 и близкая к гиперзвуковой скорость также способствуют успешному преодолению ПВО и прорыву к цели. Высокие «проникающие» возможности Х-15 и значительное количество их на борту носителя позволили выработать новые тактические приемы: маловысотный выход на рубеж атаки, подавление ракетами средств ПВО с последующим ударом по цели, лишенной прикрытия.
К недостаткам ракетного комплекса в эксплуатации отнесли сложность смены варианта Х-22 на Х-15, занимающую до 10 часов. В частности, при монтаже подкрыльевых АКУ техникам приходится работать внутри крыльевого отсека, куда человек плотной комплекции (тем более в зимней одежде) забраться вовсе не может.
Затянулась и доводка ракет, что вынудило отложить их освоение в строевых частях. К концу 1991 г. экипажи ДА так и не приступали к практическим пускам Х-15. а в последующие годы проблемы с комплексом приобрели, в силу известных финансовых и хозяйственных причин, почти неизлечимый характер. К тому же, с появлением крылатых ракет Х-55 с высокой точностью и дальностью, а также развитием ПВО противника, Х-15 перестали удовлетворять современным требованиям. Так, при пуске с рубежа 200 – 250 км, ближнего по меркам «дальников», экипажи ракетоносцев вынуждены действовать практически в зоне ПВО (особенно с учетом потребного для «разгрузки» всего барабана МКУ времени). В итоге к 1998 г. число частей ДА вооруженных комплексом Х-15, ограничилось тремя тяжелобомбардировочными полками.
В этих условиях главным вооружением Ту-22МЗ, являющихся в настоящее время основой Дальней Авиации, остаются ракеты Х-22, запас которых даже пополнился в ходе урегулирования вопроса о «энергетических» долгах Украины: из 500 крылатых ракет, причитающихся российским ВВС, более 350 должны были составить находившиеся в украинских арсеналах Х-22. Впрочем, служить этим "ветеранам" осталось видимо уже не долго. По окончании недавних совместных учений Дальневосточного военного округа и Тихоокеанского флота, Главком Дальней Авиации в интервью журналистам отметил, что в уже ближайшее время состоящие на вооружении ВВС России Ту-22МЗ получат новую крылатую ракету.
СПЕЦИАЛЬНЫЕ ОПЕРАЦИИ
Максим Райдер
"ОПЕРА" для Саддама Хусейна
За примерно полвека, прошедшие с момента атомных бомбардировок Хиросимы и Нагасаки, обладание ядерным оружием стало едва ли не главным аргументом, определившим принадлежность стран к клубу супердержав, войти в который хотели оы очень многие. Л потому нет ничего удивительного в том, что для целого ряда стран третьего мира обладание ядерными технологиями стало своего рода «идеей фикс». Однако для вчерашних полковников, ставших президентами, порой ничего не стоит начать пугать соседей *бумажными тиграми», что иногда приводит к непредсказуемым последствиям. Об одном из таких эпизодов и рассказывается в предлагаемой ниже статье.
Болезненно завидуя славе и влиянию в арабском мире Гамаля Абделя Насера, Саддам Хуссейн не скупился на затраты там, где можно было придать Ираку качества субрегионального «центра силы». Поскольку экономическая составляющая генерала интересовала мало, основной упор был сделан на создание мощнейшего военного потенциала. Но и этого оказалось недостаточно: подстегнутый официальным признанием израильского премьера Д.Бен-Гуриона о вводе в эксплуатацию ядерного реактора в Димоне (пустыня Негев) 21 декабря 1960 г., иракский вождь решил обзавестись ни много ни мало… собственной атомной бомбой(М), для чего необходимо было найти реактор, установки по обогащению и собственно уран.
Спрос, как пишут классики марксизма, всегда рождал предложение, и несмотря на то, что, по мнению большинства западных лидеров, от Саддама Хуссейна такого рода «спички» надо было держать подальше, вскоре нашлись поставщики необходимого оборудования, и сырья. Фактически у истоков иракской ядерной программы стояли Франция (поставившая, кстати, реактор и Израилю), Италия, а также Бразилия. Не случайно, когда спустя три десятка лет западный мир с ужасом взирал на дымящиеся развалины Кувейт-Сити и пылающие нефтяные поля, аналитики на вопросы журналистов «Так кто же, все-таки, вооружил Саддама Хуссейна?» многозначительно отвечали: «Все…». И это была чистая правда.
Как бы там ни было, но количество баррелей нефти (или миллионов долларов), предложенных взамен, перевесило для поставщиков как опасения в том, что оборудование будет использоваться не только в заявленных «научно-исследовательских» целях, так и многочисленные протесты Тель-Авива, заявленные по дипломатическим каналам. Убедившись в бессилии дипломатии, израильское руководство решило для устранения ядерной угрозы со стороны Багдада еще в зародыше прибегнуть к помощи своей секретной службы.
Первый раунд «Моссад» выиграл всухую: в апреле 1979 г. его агентам удалось нанести фатальные повреждения реактору мощностью в 70 МВт, подготовленному французами к отправке в Ирак. Однако стремление подрядчиков выполнить взятые на себя обязательства сыграло с израильтянами злую шутку: диверсия лишь отдалила сроки получения и монтажа вожделенного для иракского лидера оборудования. Утроив меры безопасности, Париж сполна рассчитался по контракту и, через шесть месяцев после диверсии, в местечке Осирак (15 км к западу от Багдада) здание реакторного зала стало обретать видимые контуры.
