Стараясь по возможности свести к минимуму вероятность встреч с грозными «чатос» и «москас», пилоты штурмовиков обходили линию фронта над морем (вне видимости берега) и потом устремлялись в тыл республиканцев. «Мы летим вперед в тусклом свете солнца в нескольких метрах от спокойной поверхности Бискайского залива в 60-80 км от линии фронта глубоко во вражеском тылу, -вспоминал позже Адольф Галланд. – Через некоторое время мы разворачиваемся в направлении земли, набираем 1000 м, вскоре очереди наших 18 пулеметов и взрывы бомб начинают рвать коммуникации, колонны пехоты и снабжения. Когда мы возвращались назад, то по пути к линии фронта, атаковали попадавшиеся нам автомобильные и железные дороги. Мы повторяли эти вечерние налеты постоянно и с большим успехом.».
Любопытно отметить, какой была доля немецких Не51 в общем расходе боеприпасов. Как было подсчитано, в начале октября, за шесть недель августа-сентября 1937 г. «Легион Кондор» израсходовал 2500 т бомб и 1.130.000 патронов. Причем, ежедневная квота 3.J/88 составляла 25.000 патронов или полтора боекомплекта на один истребитель- штурмовик. Анализ этих цифр показывает, что данное подразделение израсходовало за рассматриваемый период почти 93% боеприпасов для стрелкового авиационного оружия!
Необходимо отметить, что 1 .J/88 и 2.J/88 оснащенные новейшими «Мессершмиттами» по-прежнему считались, как это принято сейчас говорить в среде отечественного генералитета, «недобоеготовыми», о чем можно судить на основании хотя бы того факта, что на 23 сентября в трех истребительных эскадрильях в летном состоянии имелось семь Bf 109 и 14 Не51. Такое постоянно «подогретое» состояние последних порой вынуждало командование использовать «Хейнкели» для прикрытия бомбардировщиков и разведчиков. Причем, временами в штабах, видимо, забывали о летных данных Не51, посылая их на сопровождение куда более быстроходных машин, таких как, например, Не70. Об одном из таких боев произошедших 9 сентября 1937 г. вспоминает Адольф Галланд.
– Мы были атакованы вражескими истребителями (шесть «Крыс» и четыре «Кертиса»). На высоте 1500 м были облака, что и позволило им преподнести нам неприятный сюрприз. Мы быстро сформировали оборонительный круг, но меня все время тревожило превосходство противника. Одна из наших машин получила попадания, был разбит бак бензина и возможность пересечь фронт для ее пилота исчезла. Наш оборонительный круг был нарушен. Началось самая ужасная фаза боя. Каждый из нас следил только за своим хвостом. Мы пытались уйти поближе к земле. «Рата» позади меня стрелял как сумасшедший. Хотя мои пулеметы были в полном порядке, а пальцы лежали на гашетках, я так и не смог в течение боя открыть по противнику прицельный огонь. В одно из мгновений я заметил опускавшийся парашют, но не знал кто это был. Уже после возвращения на аэродром Сантадер в моем самолете насчитали 41 пробоину, четыре из которых были в горизонтальных рулях. Лейтенант Ньюманн сбил «Кертисс», упавший на аэродром Ланес, однако оба Не70 вместе с экипажами обер-лейтенанта фон Кисселя и лейтенанта Крокера погибли.».
Необходимо отметить, что в тот день лейтенант Ньюманн не заявлял об одержанных победах или же его претензии на успех были проигнорированы в штабе соединения. Более того, анализируя список побед «Легиона Кондор», легко установить, что 9 сентября ни один из пилотов 3-й эскадрильи, возглавляемой Адольфом Галландом, вообще не получал подтверждений на победы, хотя даже этого далеко недостаточно, что бы считать вражеский самолет гарантированно уничтоженным. Что же касается лейтенанта Ньюманна, то он одержал свою победу, (кстати говоря, первую в его послужном списке) пятью днями ранее, 4 сентября, получив подтверждение на И-15.
Спустя два дня после описанного выше боя, 11 сентября, в схватке с И-15 был сбит и погиб фельдфебель Леске из состава 3. J/88. Фактически, к этому времени Северный фронт Республики был расколот на две части – западную и восточную, что позволило франкистам по частям раздавить оба очага сопротивления. Тем не менее, республиканская авиация продолжала сражаться над этими секторами, и воздушные бои носили исключительно упорный характер. Тяжелые потери, понесенные сухопутными войсками мятежников при попытке взятия портового Гижона, заставили командование «Легиона Кондор» бросить на этот город немецкую бомбардировочную авиацию, устроив еще один погребальный костер по образцу Герники. То же самое произошло и с городком Ланес, в налетах на который 21 сентября приняли участие Не51 из состава 3.J/88.
Интенсивные боевые действия требовали от пилотов много сил и на посадке летчики, расслабившись, порой плохо контролировали поведение своих машин, часто имевших весьма серьезные повреждения. Так, 22 сентября Не51 из состава 3.J/88 врезался в Не70 на аэродроме Сантандер. В изуродованном разведчике погиб лейтенант Кемпер. Спустя два дня при приземлении на короткую полосу аэродрома в захваченном накануне Ланесе, Do 17 буквально раздавил маленький истребитель-штурмовик, похоронив его под своим центропланом. К счастью, в этом инциденте никто не пострадал.
