История античной Македонии - [43]
Демосфен в ответ на письмо Филиппа говорит о ранней гегемонии Афин над Македонией: «... в нашей власти была Македония и платила нам налоги». Не менее определенно говорит оратор в третьей олинфской речи, что македонские цари следовали покорно за Афинами.[71] К сожалению, из утверждения Демосфена не ясно, какие македонские цари покорно следовали за Афинами и кто именно из них платил Афинам налоги.[72] С большей вероятностью можно предположить, что к этим царям Пердикка не относился. Это предположение может быть подтверждено следующими обстоятельствами: [132] 1) Пердикка стремился к объединению Македонии под своей властью и созданию сильного царства. Афиняне, напротив, были заинтересованы в ослаблении Македонии. Этим объясняется их союз с горномакедонскими племенами, направленный по существу против Пердикки. 2) Основание Амфиполя было невыгодно Пердикке, потому что Македония вследствие этого отдалялась от моря. Утверждение афинян в Амфиполе не было желательно и соседним городам, которые видели в них опасного конкурента. 3) Пердикка не был пассивным зрителем антиафинского движения в халкидских городах. Этим можно, в частности, объяснить тот факт, что афиняне присоединились к Филиппу и элимейскому царю Дерду против Пердикки.[73]
В 431 г. началась Пелопоннесская война. Эта война была поворотным моментом в истории греческих государств.[74] Она явилась выражением внутренних противоречий, присущих рабовладельческому обществу. В период войны столкнулись экономические интересы Афин с Коринфом, обнаружились противоречия между рабовладельцами и рабами, между демократическими Афинами и аристократической Спартой, между двумя крупными союзами греческих государств — Пелопоннесским и Афинским. Фукидид считал, что события этой войны были «величайшим потрясением для эллинов, некоторой части варваров и, можно даже сказать, для огромного большинства всех народов».[75] Противоречия двух крупнейших рабовладельческих государств разделили всю Грецию на два лагеря.[76]
Пелопоннесская война, охватившая почти весь греческий мир, не могла не коснуться Македонии, тем более, что на фракийском берегу столкнулись интересы афинского государства и государств Пелопоннеса. Борьбу этих государств между собой пытался использовать в своих целях македонский царь. Учитывая недовольство халкидских городов афинянами, он завел тайные сношения с недовольными городами и старался укрепить дух непокорности афинских союзников. Сам Пердикка начал через своих послов, отправленных в Лакедемон, хлопотать о том, чтобы вовлечь афинян в войну с пелопоннесцами, а коринфян старался склонить на свою [133] сторону, чтобы заставить Потидею выйти из союза с Афинами.[77]
Кроме того, Пердикка стал вести переговоры с халкидянами об организации единого антиафинского фронта. Антиафинская деятельность коринфян совместно с Пердиккой создала реальную опасность потери Афинами не только Потидеи, но и других союзников фракийского побережья.[78]
Желая предупредить отпадение союзных городов, афиняне поручили начальникам флота взять заложников от потидеян, срыть стены города и наблюдать за тем, чтобы по их примеру не отошли расположенные близко к Потидее города. Одновременно они послали в Македонию под командой Архестрата тысячу гоплитов на тридцати кораблях.[79] Потидеяне старались уладить свои отношения с афинянами мирным путем, но, убедившись в тщетности своих усилий, заручились помощью Лакедемона, заключили союз с халкидянами и ботиэями и вышли из союза с Афинским государством. В это самое время Пердикка убедил халкидян покинуть приморские города, разрушить их, переселиться в Олинф и укрепить его.[80] Халкидяне стали разрушать свои города, переселяться в глубь материка и готовиться к войне. Покинувшим свои города Пердикка предоставил на все время войны с афинянами местожительство в Мигдонии, в окрестностях озера Болбы.[81] Вероятно, этими мероприятиями Пердикка хотел создать в Олинфе укрепленный лагерь, защищавший не только ряд халкидских городов от афинских войск, но способный в любое время оказать помощь и Македонии и Потидее.
Когда тридцать афинских кораблей прибыли к фракийскому берегу, Потидея и целый ряд других городов уже отпали от Афин. Не имея возможности выступить одновременно на два фронта: против отпавших союзников и македонского царя,— афинские стратеги, при помощи внутренних врагов Македонии, вместе с Филиппом и братьями Дерды, заняв прочные базы, начали войну против главного виновника афинских затруднений — Пердикки.[82] [134]
Активизация действий афинян привела в тревогу коринфян. Боясь потерять свои сферы влияния на севере, они, несмотря на то, что война с афинянами не была объявлена официально, отправили туда две тысячи воинов во главе с Аристеем, сыном Адиманта. Это заставило афинян послать на театр военных действий подкрепление в количестве двух тысяч гоплитов и сорока кораблей под командой стратега Каллия. Подкрепление прибыло в Македонию, когда афинская армия только что завладела Термой и осадила Пидну. Однако и оно не добилось решительных успехов, вынуждено было снять осаду, примириться с Пердиккой и заключить с ним союз. Не совсем ясны причины, побудившие к заключению этого союза. Из Фукидида мы узнаем, что к этому их побудило поведение Потидеи и прибытие пелопоннесских воинов.
В данной работе изложение восточных походов греко-македонских войск не имеет самодовлеющего значения. Это лишь исторический фон для рассмотрения основной проблемы: восточной политики Александра Македонского. Буржуазные историки не выработали понятия «восточная политика». Они ограничиваются изложением отдельных частных мероприятий в организаторской и государственной деятельности Александра в ходе восточных походов, руководствуясь при этом не столько причинами объективного характера, сколько личными качествами македонского завоевателя.
Книги завершает цикл исследований автора, опубликованных в Издательстве Казанского университета по македонской тематике. «История античной Македонии», часть 1, 1960; часть II. 1963; «Восточная политика Александра Македонского». 1976. На базе комплексного изучения источников и литературы вопроса рассматривается процесс распада конгломератных государств древности, анализируется развитие социальных, военно-политических и экономических противоречий переходной эпохи обновления эллинистических государств, на конкретном материале показывается бесперспективность осуществления идеи мирового господства. Книга написана в яркой образной форме, снабжена иллюстрациями.
Книга охватывает многовековую историю российского самодержавия, но основное внимание автора сосредоточено на царствовании Николая II, убийстве его семьи и ее посмертной судьбе. Показано, что хотя со времени расстрела царской семьи прошло сто лет, проблемы цареубийства остаются острыми в современной России и от того, как они решаются, во многом зависит ее настоящее и будущее.
В книге на основе конкретных примеров мужества и героизма, проявленных старшим поколением советских людей в годы гражданской и Великой Отечественной войн, показывается формирование боевых традиций Советской Армии и Военно-Морского Флота, их преемственность молодыми защитниками Страны Советов. Авторы рассказывают старшеклассникам о военно-учебных заведениях и воинских династиях, которые в составе Вооруженных Сил СССР прошли славный героический путь за 70 лет существования Советской власти.
Книга рассказывает об истории янычарского корпуса, правилах и нормах его комплектования и существования, а также той роли, которую сыграли янычары как в военных, так и во внутриполитических событиях Османской империи. В монографии показаны фундаментальные особенности функционирования османской государственности, ее тесная связь с политикой войн и территориальной экспансии, влияние исламского фактора, а также значительная роль янычарского войска в формировании внешней и внутренней политики турецких султанов.
Книга посвящена Маршалу Советского Союза А. М. Василевскому. Автор, московский журналист, военный историк В. С. Яровиков, лично знавший Александра Михайловича, рассказывает о полководческой деятельности Василевского в годы Великой Отечественной войны, его работе на высших постах в Вооруженных Силах, об участии в обобщении опыта войны, о личных качествах Александра Михайловича — человека, коммуниста, полководца.
В истории средневековой Руси трудно найти более противоречивый сюжет, чем место в ее системе Полоцкого княжества. Связанный с остальной Русью общностью начальных судеб, исповеданием православия, языком и письменностью, Полоцк в переломный момент своего развития стал на долгие века частью не Русского, а Литовского государства. Парадокс этого феномена состоял в том, что Литва, поначалу зависимая от Полоцка, затем взяла над ним верх, но это могло случиться только после того, как полоцкое влияние преобразовало саму Литву: русский язык стал надолго ее государственным языком, а князья литовских династий сплошь и рядом отвергали язычество и принимали православие во имя торжества единодушия со своими славянскими подданными.
Очерк знакомит с историей древнего украинского города, рассказывает о борьбе трудящихся бывшей Бессарабии за воссоединение с Советской Отчизной, а также о расцвете экономики и культуры края в послевоенный период.