История античной Македонии - [40]
Внешним выражением этой политики явилось то, что с этого времени исчезают с монет названия племен. Александр заменяет их своим именем, но тип монет сохраняет.[42] Монеты стали выпускаться от имени македонского царя. Все прежние монеты с именами вождей Эдонии, бизалтов, некоего Докима, Эвергета и др. в эпоху греко-персидских войн исчезают. В дальнейшем мы находим те же самые монеты, но уже с именем Александра.
Усиление власти македонского царя стало опасным для греков и угрожало ослаблением их влияния на севере. Со времени образования Афинского морского союза афиняне успешно вели борьбу за овладение фракийским побережьем.[43] Они решили ослабить позиции Македонии, окончательно изгнав персов с берегов Фракии.
В Эйоне, у устья Стримона, сидел персидский комендант Богес. В 476 г. Кимон осадил эту крепость. Он разрушил соседние села и укрепления фракийцев и изолировал крепость Эйон. Кимон предложил Богесу сдать крепость и уйти в Азию, но получил отказ. Когда вышли запасы пищи, Богес соорудил большой костер, убил жен, детей, наложниц и рабов и бросил их в огонь. Все золото и серебро было сброшено в реку Стримон, а затем сам Богес бросился в костер.[44] За эту операцию афиняне осыпали Кимона почестями, ибо эта местность считалась ключом к богатству пангейской области, где было много золота, серебра, зерна, лошадей, леса. Здесь также происходила торговля солью с фракийскими племенами. Афиняне были заинтересованы в утверждении своего влияния в этой области. Поэтому они и распространяли различные легенды, которые должны были доказать, что афиняне имеют [125] старые права на эти места. При попытке основать здесь колонии они наталкивались постоянно на сопротивление фракийцев, мешавших им селиться на фракийском берегу.[45] Греки через Фасос давно узнали о природных богатствах фракийского берега и основали там торговые фактории. Геродот сообщает, что в начале V века они получили 80 талантов дохода от золотых рудников при Скаптесиле (восточнее Пангея).[46] После греко-персидских войн эти рудники находились в ведении афинского морского союза. Через некоторое время, после конфликта Афин с Фасосам из-за прибрежных рынков на Фасосе, афиняне пытались вовсе отстранить фасосцев от эксплуатации местных рудников.[47] В 465 году фасосцы отказались покоряться афинянам. Вероятно, они рассчитывали на помощь фракийцев и македонского царя. Но Кимон в 463 г. обложил Фасос и принудил его платить афинянам трибут и отказаться от фракийских владений.[48] Афиняне послали на эти земли своих колонистов для укрепления своего влияния на севере.
Александр, расширив свою власть до Стримона, не мог уже примириться с установлением могущества афинян в этой местности. Афины, как крупнейшая морская сила в восточной части Средиземного моря, установив свою власть во Фракии, смогли бы держать Македонию в постоянной экономической и политической зависимости. С другой стороны, Афины, для которых фракийский берег был необходим для развития торговли, не были заинтересованы в усилении Македонии. Естественно, что эти противоречия явились поводом для новых конфликтов. Александр предпринял ряд мер для защиты своей страны. Была перенесена столица Македонии из Эг в Пеллу, на юг от Галиакмона. Будучи неприступной крепостью, расположенной вблизи греческих колоний, она способствовала развитию торговых отношений.[49] Тщательно оберегались пограничные македонские области [126] от греческих городов фракийского берега; афинянам препятствовали в их намерении селиться на Стримоне.[50]
Пользуясь различными выгодными изменениями во внешней международной конъюнктуре, Александр пытался решить две задачи: во-первых, объединить и укрепить разрозненные македонские земли в единое македонское царство, во-вторых, оградить Македонию от притязаний воинственных и опасных соседей. Ни первой, ни второй задачи Александр выполнить не мог, хотя попытки к решению их были сделаны.
На основании довольно непонятного свидетельства Анаксимена Александру приписывают значительную реформу в армии, которая влекла за собой ряд не только крупных военных изменений в войске, но и важных политических последствий. Об этом, по словам Гармократиона, у Анаксимена из Лампсака, современника Филиппа и Александра, сказано в первой книге его сочинения о Филиппе, в связи с именем какого-то Александра о следующих мероприятиях:
«Затем, приучив самых знатных служить в коннице, он назвал их гетерами; массу же пехоты, разделив на лохи, десятки и другие подразделения, — педзэтерами («пешими товарищами»). Это он сделал для того, чтобы и конница и пехота, участвуя в царской дружбе, выказывали бы постоянное рвение».[51]
Прежде всего не ясно, о каком Александре говорится во фрагментах Анаксимена. Момильяно решает этот вопрос очень просто. Методом исключения он доказывает, что никакому другому Александру, кроме Александра I, эта военная реформа не может быть приписана.
В данной работе изложение восточных походов греко-македонских войск не имеет самодовлеющего значения. Это лишь исторический фон для рассмотрения основной проблемы: восточной политики Александра Македонского. Буржуазные историки не выработали понятия «восточная политика». Они ограничиваются изложением отдельных частных мероприятий в организаторской и государственной деятельности Александра в ходе восточных походов, руководствуясь при этом не столько причинами объективного характера, сколько личными качествами македонского завоевателя.
Книги завершает цикл исследований автора, опубликованных в Издательстве Казанского университета по македонской тематике. «История античной Македонии», часть 1, 1960; часть II. 1963; «Восточная политика Александра Македонского». 1976. На базе комплексного изучения источников и литературы вопроса рассматривается процесс распада конгломератных государств древности, анализируется развитие социальных, военно-политических и экономических противоречий переходной эпохи обновления эллинистических государств, на конкретном материале показывается бесперспективность осуществления идеи мирового господства. Книга написана в яркой образной форме, снабжена иллюстрациями.
В книге на основе конкретных примеров мужества и героизма, проявленных старшим поколением советских людей в годы гражданской и Великой Отечественной войн, показывается формирование боевых традиций Советской Армии и Военно-Морского Флота, их преемственность молодыми защитниками Страны Советов. Авторы рассказывают старшеклассникам о военно-учебных заведениях и воинских династиях, которые в составе Вооруженных Сил СССР прошли славный героический путь за 70 лет существования Советской власти.
Книга рассказывает об истории янычарского корпуса, правилах и нормах его комплектования и существования, а также той роли, которую сыграли янычары как в военных, так и во внутриполитических событиях Османской империи. В монографии показаны фундаментальные особенности функционирования османской государственности, ее тесная связь с политикой войн и территориальной экспансии, влияние исламского фактора, а также значительная роль янычарского войска в формировании внешней и внутренней политики турецких султанов.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Книга посвящена Маршалу Советского Союза А. М. Василевскому. Автор, московский журналист, военный историк В. С. Яровиков, лично знавший Александра Михайловича, рассказывает о полководческой деятельности Василевского в годы Великой Отечественной войны, его работе на высших постах в Вооруженных Силах, об участии в обобщении опыта войны, о личных качествах Александра Михайловича — человека, коммуниста, полководца.
В истории средневековой Руси трудно найти более противоречивый сюжет, чем место в ее системе Полоцкого княжества. Связанный с остальной Русью общностью начальных судеб, исповеданием православия, языком и письменностью, Полоцк в переломный момент своего развития стал на долгие века частью не Русского, а Литовского государства. Парадокс этого феномена состоял в том, что Литва, поначалу зависимая от Полоцка, затем взяла над ним верх, но это могло случиться только после того, как полоцкое влияние преобразовало саму Литву: русский язык стал надолго ее государственным языком, а князья литовских династий сплошь и рядом отвергали язычество и принимали православие во имя торжества единодушия со своими славянскими подданными.
Очерк знакомит с историей древнего украинского города, рассказывает о борьбе трудящихся бывшей Бессарабии за воссоединение с Советской Отчизной, а также о расцвете экономики и культуры края в послевоенный период.