История античной Македонии - [39]
Как ни заманчивы были условия Мардония, афиняне не могли их принять, во-первых, потому, что они не разрешали вопроса о господстве на море и в проливах, что было для афинян вопросом жизни и смерти. Во-вторых, было ясно, что если персы овладеют всей Грецией, то обещания, данные ими афинянам, не будут исполнены. Поэтому афиняне вместе со спартанцами отвергли предложения персов.[27] Александру был дан категорический ответ. «Мы преданы свободе и будем сопротивляться, как только можем. Ты не пытайся уговорить нас вступить в союз с варваром. Мы не последуем твоим увещеваниям».[28] Афиняне клялись не заключать союза с Ксерксом, а македонского царя просили не показываться [122] с такими речами и не уговаривать их «совершать нечестивое дело».[29]
Эти указания источника не оставляют сомнений в том, что персы действовали заодно с Александром, что интересы Македонии и Персии во всех отношениях теснее совпадали, чем интересы греко-македонские. Но это положение находится в противоречии с другим высказыванием того же Геродота о том, будто Александр известил греков о численности персов во время похода к Темпейскому ущелью, а во время битвы при Платеях тайно ушел в афинский стан и открыл афинянам план Мардония.[30] Геродот описывает, как глубокой ночью прискакал на коне к афинской страже Александр и потребовал немедленного свидания с начальниками. Когда они пришли, он объявил, что Мардоний с рассветом начнет бой, что у персов съестных припасов остается на несколько дней и что греки должны готовиться к отпору. Открывая грекам замысел Мардония, Александр подчеркивал, что он не сообщил бы, если бы он так сильно не был обеспокоен судьбой всей Эллады. «Ведь сам я издревле эллин по происхождению и не желал бы видеть Элладу порабощенной, а не свободной». За свою тайную измену персам Александр просил у греков, чтобы они в случае победы вспомнили о нем, из-за любви к эллинам решившимся «на столь опасное дело».[31] Вызывают сомнения слова Геродота о том, что Александр «казался расположенным к ним (т. е. к грекам. — А. Ш.), и потому они послушали его».[32] Это не соответствует тому, что сам Геродот повествует о посольской деятельности македонского царя в Греции, тем более, что перед платейской битвой Мардоний зимовал в Фессалии и Македонии.[33] Впрочем, сам Геродот, видимо, сомневаясь в правдивости своих доказательств, приводит тут же другое свое предположение о причине отхода греческих войск. Греческие войска отошли от занятых позиций, ибо они узнали, что в нижней Македонии есть другой проход в Фессалию, через область перребов, где действительно прошло войско Ксеркса, которое могло отрезать грекам отступление.[34] Как бы то ни было, мы [123] не можем сомневаться в том, что Александр при Платеях также остался верен персам и что даже после поражения Мардония Македония не отпала от Персии. После битвы при Платеях персидский полководец Артабаз имел возможность пройти Македонию и осаждать Потидею и Олинф, в котором находились неприятели.[35] Конечно, Македония не стала вассальным государством персидских царей, как это предполагал Гейер; она также не стала персидской сатрапией, как это думал Кессон.[36] Интересы персов вряд ли шли так далеко. Ксеркс, мечтая укрепиться в Европе, смотрел на Македонию как на плацдарм для будущих своих завоеваний. Вследствие заинтересованности персов в создании на севере Балкан оплота для своей дальнейшей агрессии, они расширили границы этой страны от Олимпа вверх до гор Гемуса. Эти мероприятия были выгодны нижнемакедонским племенам, царь которых стремился к увеличению и укреплению своей территории. Греки не могли этого сделать, персы же охотно делали, поэтому Александр предоставлял последним возможность беспрепятственно расширять страну, чтобы впоследствии удержать и укрепить ее уже своими собственными силами.
В то время как греческие государства отдавали все силы на борьбу с иноземным захватчиком, Александр «под шумок» подчинил себе фракийские земли, обладавшие металлоносными горами, и стал чеканить свою собственную царскую монету системы Бизалтии. Он завоевал Крестонию и Бизалтию, начал разрабатывать серебряные рудники, которые приносили ему ежедневно по одному таланту серебра дохода.[37]
В силу такой политики греко-персидские войны не могли не иметь важных последствий для дальнейшего развития Македонии.
Юстин сообщает, что Ксеркс подарил Александру все земли между Олимпом и Гемусом.[38] По свидетельству Фукидида, линкесты, элимиоты и другие племена имели своих собственных царей, но были в зависимости от Македонии.
Абель пытался доказать, что именно Александр I сломил независимость горномакедонских областей и использовал для этого персидские силы во время похода Ксеркса.[39] Кацаров не без основания предполагает, что эти области были подчинены в разные времена и при разных обстоятельствах.[40] Первое мнение не исключает второго. Подчиненные области [124] не раз отпадали от македонского царя, и вплоть до Филиппа II их нельзя было считать до конца покоренными. В эпоху же греко-персидских войн Александру действительно удалось с помощью персов на время сломить самостоятельность племен Верхней Македонии: линкестов, орестов и элимиотов и превратить их в своих подданных.
В данной работе изложение восточных походов греко-македонских войск не имеет самодовлеющего значения. Это лишь исторический фон для рассмотрения основной проблемы: восточной политики Александра Македонского. Буржуазные историки не выработали понятия «восточная политика». Они ограничиваются изложением отдельных частных мероприятий в организаторской и государственной деятельности Александра в ходе восточных походов, руководствуясь при этом не столько причинами объективного характера, сколько личными качествами македонского завоевателя.
Книги завершает цикл исследований автора, опубликованных в Издательстве Казанского университета по македонской тематике. «История античной Македонии», часть 1, 1960; часть II. 1963; «Восточная политика Александра Македонского». 1976. На базе комплексного изучения источников и литературы вопроса рассматривается процесс распада конгломератных государств древности, анализируется развитие социальных, военно-политических и экономических противоречий переходной эпохи обновления эллинистических государств, на конкретном материале показывается бесперспективность осуществления идеи мирового господства. Книга написана в яркой образной форме, снабжена иллюстрациями.
В книге на основе конкретных примеров мужества и героизма, проявленных старшим поколением советских людей в годы гражданской и Великой Отечественной войн, показывается формирование боевых традиций Советской Армии и Военно-Морского Флота, их преемственность молодыми защитниками Страны Советов. Авторы рассказывают старшеклассникам о военно-учебных заведениях и воинских династиях, которые в составе Вооруженных Сил СССР прошли славный героический путь за 70 лет существования Советской власти.
Книга рассказывает об истории янычарского корпуса, правилах и нормах его комплектования и существования, а также той роли, которую сыграли янычары как в военных, так и во внутриполитических событиях Османской империи. В монографии показаны фундаментальные особенности функционирования османской государственности, ее тесная связь с политикой войн и территориальной экспансии, влияние исламского фактора, а также значительная роль янычарского войска в формировании внешней и внутренней политики турецких султанов.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Книга посвящена Маршалу Советского Союза А. М. Василевскому. Автор, московский журналист, военный историк В. С. Яровиков, лично знавший Александра Михайловича, рассказывает о полководческой деятельности Василевского в годы Великой Отечественной войны, его работе на высших постах в Вооруженных Силах, об участии в обобщении опыта войны, о личных качествах Александра Михайловича — человека, коммуниста, полководца.
В истории средневековой Руси трудно найти более противоречивый сюжет, чем место в ее системе Полоцкого княжества. Связанный с остальной Русью общностью начальных судеб, исповеданием православия, языком и письменностью, Полоцк в переломный момент своего развития стал на долгие века частью не Русского, а Литовского государства. Парадокс этого феномена состоял в том, что Литва, поначалу зависимая от Полоцка, затем взяла над ним верх, но это могло случиться только после того, как полоцкое влияние преобразовало саму Литву: русский язык стал надолго ее государственным языком, а князья литовских династий сплошь и рядом отвергали язычество и принимали православие во имя торжества единодушия со своими славянскими подданными.
Очерк знакомит с историей древнего украинского города, рассказывает о борьбе трудящихся бывшей Бессарабии за воссоединение с Советской Отчизной, а также о расцвете экономики и культуры края в послевоенный период.