Истории из приюта - [9]

– Забавно, меня он туда не приглашал.

– Наверное, он хочет сам тебе помочь, – ответил Мика, и Кэл услышал в голосе друга возрастающее раздражение. – Знаешь, я не фанат Роджера, но там, откуда я приехал, если отец может тебе помочь, ты принимаешь это и не жалуешься.

– Там, откуда ты приехал, люди едят аллигаторов, так что, надеюсь, ты поймешь, если я не последую твоему совету.

Мика поднял руки, показывая, что сдается.

– Как угодно, дружище. Просто мне кажется, что ты все неправильно воспринимаешь. Позволь Роджеру тебе помочь. Перейди на светлую сторону, и он от тебя отстанет.

Телефон Кэла завибрировал и пополз по столу. Он вздрогнул и пошел за мобильным. Еще не взяв телефон в руки, Кэл знал, кто ему пишет.

– Легок на помине, – пробормотал он.

– Роджер?

– Кто же еще? – Кэл потер виски, потом переносицу, но вспомнил, что так делает Роджер, и остановился.

– Ты же знаешь, что мы о тебе волнуемся, да? – спросил Мика, но Кэл его не слушал. – Я и Лара. Ты можешь поговорить с нами, если нужно.

– Ага, – ответил Кэл. – Да, круто. Спасибо.

В моем кабинете. Сейчас же. Я знаю, что у тебя нет пар до обеда, так что никаких отговорок.

– Ловлю тебя на слове, – рассеянно добавил он.

Конечно, он не воспользуется этим предложением, но было приятно думать, что кому-то не все равно.

Кэл собрал сумку на день и вышел на кампус. Сначала нужно появиться у Роджера в кабинете, потом пойти на «Введение в эконометрику», которого он на самом деле ждал, затем обед, эта проклятая пара литературы, «Микроэкономика», а после занятие с Феллон. Он подумал, что если будет занят, то хотя бы получится отвлечься от мыслей о прошлой ночи.

Кабинет Роджера находился в самом красивом здании на кампусе. Мидл-колледж, высокий, сужающийся кверху особняк девятнадцатого века, неподалеку от общественного парка Вилфурд.

Вокруг дверей, которые в погожие дни всегда оставляли открытыми, висели яркие вымпелы факультетов. Колокола часовни как раз затихли, когда Кэл быстрым шагом пересек каменный двор.

Мимо, оставив за собой сильный кофейный шлейф, прошли две девушки.

Внутри здания – по сравнению с чистым, ярким солнечным светом во дворе кампуса – было как в пещере. На верхнем этаже коридор с темными, обшитыми деревом стенами, украшенными портретами предыдущих деканов и президентов, тянулся к ряду дверей кабинетов. В кабинет Роджера вела третья дверь с аккуратной маленькой табличкой. Некоторые двери были украшены наклейками с эмблемой университета или вырезками из новостей, но дверь Роджера была, как и полагается, аскетичной.

Кэл постучал, чувствуя, как засосало под ложечкой от неприятного предчувствия.

– Войдите.

«Глубокий вдох. Ты справишься. Ты позанимался с репетитором, пошел помочь профессору Рейес. Просто подыграй. Просто подыграй».

Глава № 7

Роджер сидел на краю широкого стола из красного дерева, покачивая ногой, из-под брюк выглядывали красные носки. На нем был серый костюм в тонкую полоску. Карманный платочек. Должно быть, у него запланированы какие-то пафосные встречи. Какое-то время он изучал Кэла, поджимая и снова расслабляя губы.

– У тебя депрессия?

Кэл удивленно заморгал:

– Что? Не знаю. Разве она не у всех?

Это был явно не тот ответ, которого ожидал Роджер. Он потянулся к середине стола и взял лист бумаги. Кабинет был таким же безликим, как и его дверь: голые стены, не считая пары университетских плакатов – хоть что-то человеческое, но, наверное, это наклеили сотрудники, а не сам Роджер.

– Я получил письмо от профессора Рейес, – сообщил Роджер. Кэл мысленно застонал. – Она пишет, что вчера ты пришел вовремя – хорошо, хорошо! – а потом «разволновался и попросился уйти пораньше». Объяснишь?

– Ты даже потрудился это распечатать? – спросил Кэл.

– Я на твои штучки не поддамся. Просто отказываюсь это делать. – Роджер убрал письмо и положил руки на колени. – Чего ты хочешь, Кэл?

Вопрос был без подвоха.

– Чего ты хочешь? – повторил Роджер, прищурившись. – Я знаю, что не порадовать меня, это очевидно. Я не знаю, ты продолжаешь так себя вести из-за развода, или потому, что у тебя личностный кризис, или просто потому, что тебе не хватает амбиций и сосредоточенности, но я хочу знать о твоих желаниях. Хорошенько подумай. Чего ты хочешь?

Кэл пожал плечами и уставился на свои топсайдеры. Лучше бы Роджер на него кричал или даже еще раз ударил. Он не знал, как вести себя с этим проявлением своего отца.

– Я… я не знаю, чего хочу.

– Дело в том, что, чем бы это ни было, – понизив голос, продолжил Роджер, – это могло бы у тебя быть. У нас есть средства для этого. У меня есть.

Роджер встал, взял со стола письмо профессора Рейес и толстую авторучку и протянул Кэлу.

– Напиши, Кэл. Напиши, чего ты хочешь.

– Что, сейчас?

– Да. Сейчас.

Господи, это было так неловко! Кэл взял ручку и бумагу, перевернул ее на чистую сторону, успев заметить выделяющееся предложение:

Если вы хотите пробудить сына, вы знаете, что нужно делать.

Все, что ли, считают его безнадежным? С точки зрения Кэла, его жизнь не выглядела такой уж плохой, но, может, он просто не понимал. Ну что ж, он хотя бы мог уважить Роджера, который явно съехал с катушек, если решил, что может – пуф! – и просто из воздуха создать то, что хочет Кэл. Это глупое занятие, но, наверное, вреда от него не будет. Проглотив комок в горле, он взял ручку и попытался написать, будто верил, что из этого что-то выйдет. И удивился, как быстро появлялись слова.