Исторический материализм - [5]

Впоследствии Гортер констатировал то же самое, что и я, но ему при этом пришлось хуже, чем мне. На него напали не противники, а товарищи. Его обвиняли в том, что он ничего не понимает в марксизме и что сам Маркс высказывался совсем не так, как Гортер.

В доказательство ссылались на статуты Интернационала, в которых содержится следующее положение:

«Интернациональная Рабочая Ассоциация, равно как и все примыкающие к ней общества и отдельные лица, признают правду, справедливость й нравственность нормами своих отношений друг к другу и ко всем людям, независимо от цвета их кожи, религии и национальности».

Это положение, возражали Гортеру, несовместимо с его утверждением. Но оно принадлежит Марксу, автору статутов Интернационала.

На это следует, прежде всего, ответить, что данное положение не имеет никакого касательства к утверждению Гортера. Последнее констатирует нечто такое, что до сих пор с незапамятных времен наблюдалось повсюду. Напротив, в статутах не устанавливается исторический факт, а предъявляются к членам Интернационала определенные требования.

Но никак нельзя сказать, чтобы эти требования были формулированы особенно удачно и ясно. В самом деле, что такое правда, что такое справедливость и нравственность? Не имеется ли у каждого класса своих особых воззрений на справедливость и нравственность? Не является ли, например, солидарность одним из элементов пролетарской нравственности? Но можем ли мы без всяких ограничений распространять пролетарскую солидарность и на капиталистов? Несомненно, во многих случаях складывается такое положение, когда капиталисты и пролетарии противостоят друг другу с одинаковыми интересами. В таких случаях пролетариат несравненно скорее, чем капиталисты, на практике проявляют ту солидарность, которой требует его нравственность. После мессианского землетрясения пролетарии, явившиеся на помощь, не спрашивали, были ли засыпаны богатые или бедные: они старались, насколько это зависело от них, спасти людей. Не пролетарские, а капиталистические соображения тормозили спасательные работы, так как этими соображениями на первый план выдвигалось спасение собственности.

Но когда не человек противостоит природе, когда капиталисты и пролетарии, как таковые, противостоят друг другу в обществе, тогда невозможно говорить о солидарности между ними: тогда один старается урезывать заработную плату, а другой стремится к ее повышению. Но и то и другое может быть достигнуто лишь во вред одной из сторон.

Когда же рабочие наталкиваются на антагонизм капиталистов, они не обязаны соблюдать по отношению к последним безусловную правдивость. Кто стал бы, например, требовать от бастующих рабочих, чтобы они сказали капиталистам всю правду о состоянии своей стачечной кассы? При известных обстоятельствах нравственный долг может требовать от сознательного пролетария, чтобы он ввел капиталистов–противников в заблуждение на этот счет.

Несомненно, в приведенном месте статутов Интернационала имеется свое очень правильное ядро. Правду, справедливость и нравственность мы должны признать нормами нашего поведения в отношениях между собою. Правда должна господствовать для всех борцов одной и той же армии. Мы не можем говорить своим товарищам неправду даже в тех случаях, если нам кажется, что это было бы в интересах партии. Так, например, в уже упомянутой статье, напечатанной в «Нейе Цейт» 1903 года, я писал:

«Как существуют экономические законы, остающиеся в силе для всякой формы общества, так существуют и нравственные принципы, игнорировать которых никто не может. Один из важнейших среди них — долг правдивости по отношению к товарищам. По отношению к врагу этот долг никогда не признавался; напротив, без признания его была бы совершенно немыслима продолжительная общая деятельность товарищей, находящихся в одинаковом положении. Он остается в силе для всякого общества без классовых противоречий, а внутри общества, преисполненного классовых противоречий, остается в силе для всякой отдельной партии классовых сотоварищей. Обманывать товарищей до сих пор считалось позволенным только в таких партиях, в которых совмещалась деятельность двух классов, из которых один объединял свои действия с другим с той целью, чтобы использовать для себя его силу. Это была иезуитская, вообще поповская партийная мораль»[3].

Если статуты Интернационала прямо отвергают такую иезуитскую мораль, то это, конечно, правильно.

И в том единственном случае, когда, насколько я знаю, Маркс сослался на это положение из статутов, смысл его ссылки был таков, что он признал недопустимым обманывать товарищей. Он выступил против бакунистов, так как они в недрах Интернационала образовали тайную организацию, и эта организация «первым долгом посвященных поставила вводить рядовых членов Интернационала в заблуждение на счет существования тайной организации, мотивов и даже целей их слов и действий»[4].

Демократическая партия не может энергично вести борьбу, если нет взаимной правдивости, взаимного доверия между членами.

Но вовсе не подобает устанавливать долг правдивости по отношению ко всем людям, при всяких обстоятельствах, — например, даже по отношению к полицейским, которые преследуют наших товарищей.