Исторический калейдоскоп - [44]

2.

В 1842 году император Николай I издал указ о переселении калмыков из Самарского края в оренбургские степи, чтобы взять их плодородные, но необрабатываемые земли в казну. Известный публицист Н. В. Шелгунов, посетивший Самарскую губернию семь лет спустя, вспоминал: «В Ставрополе мне рассказывали, что когда калмыцкая орда тронулась в путь, то, отъехав с полверсты от ставропольского бора (небольшой лесок под городом, тоже принадлежавший калмыкам), остановилась. Калмыки сошли с лошадей, упали ничком на землю и начали целовать её. Не скоро они кончили прощанье с своей родной землёй, на которой родились и выросли они, их деды и прадеды. Но вот наконец калмыки поднялись, сели на коней, и орда двинулась в степь тихим, похоронным шагом. Только четыре человека, отделившись от орды, заскакали бор с четырёх сторон, подожгли его и так же быстро, точно боясь погони, ускакали».

Мы грянем дружное «Ура!»

«Песня города берёт», — утверждается в известной советской песне. Это ещё более справедливо по отношению к боевому кличу. К сожалению, мы не знаем, с каким именно кличем шли в бой наши далёкие предки. Но уже византийские авторы VI века засвидетельствовали, что славяне с криком (Псевдо-Кесарий пишет о славянском обычае перекликаться «волчьим воем») всем скопом устремлялись на врага.

Боевым кличем в древности действительно выигрывали сражения. Показательна в этом отношении знаменитая битва между римлянами и кельтами, происшедшая в 390 году до н. э. Противники впервые столкнулись на поле боя, и римляне буквально оцепенели, увидев перед собой рослых воинов с развевающимися волосами, танцующих под необычные звуки музыкальных инструментов, напоминающие звериный рёв. А когда кельты единогласно издали страшный крик, повторенный вдалеке эхом долин, римлян охватил панический ужас и они, даже не попытавшись вступить в бой, обратились в бегство.

Боевой клич у всех древних народов имел сложное предназначение, совмещая военно-психологическую и магическую функции. Во-первых, при помощи его воины входили в состояние экзальтации и устрашающим образом воздействовали на психику противника (часто подсобными средствами служили также музыка, песни и танцы). А во-вторых, в состав боевого клича непременно входили различные заклинания, имеющие целью обезвредить вражеских богов или духов и тем самым лишить неприятеля силы. В «Слове о полку Игореве» русские воины криком «перегорождают поля» и «полки побеждают, звонячи в прадедню славу», — то есть даже в христианскую эпоху русичи боевым кличем все ещё призывали на помощь своих предков-покровителей.

Постепенно главным военным кличем в русской армии стал крик «ура!». По всей видимости, происходит он от древнерусского глагола «уразить», то есть «бить, разить». Идя в бой, русское войско кричало: «уразь!» (бей!). Со временем этот клич превратился в «ура». Его использовали не только воины, но и охотники. Словарь Даля свидетельствует, что в Архангелогородской губернии, среди поморов, существовало выражение «бить тюленя уроем», то есть с криком ура, кидаясь на него всею артелью враз.

Впрочем, есть приверженцы и тюркского происхождения слова (у современных монголов — урай, хурай, т. е. «бей!»), но этой версии противоречит тот факт, что русское «ура» имеет собственную этимологию и созвучно также литовскому «вирай!», а литовский — ближайший к русскому язык (следовательно, можно предполагать и более древнюю индоевропейскую основу).

Как «ура» боролось с «виватом»

Кто не помнит знаменитых пушкинских строк: «Ура, мы ломим, гнутся шведы!»? Между тем поэт допустил здесь историческую ошибку. На самом деле при Петре I русская армия шла в атаку в полном безмолвии, так как воинский устав 1706 года запрещал солдатам кричать во время боя. Пункт первый этого документа гласил: «Чтобы все, а наипаче офицеры, смотрели того, чтоб отнюдь крику не было во время бою, а ежели в которой роте, или полку, учинится крик, то без всякого милосердия тех рот офицеры будут повешены. А офицерам такая даётся власть, ежели который солдат или драгун закричит, тотчас заколоть до смерти».

Правда, «ура», как крик приветствия, допускался на русском флоте. По воспоминаниям адмирала Синявина, в 1716 году, на рейде Копенгагена, русский флот так встречал Петра I: «…на наших, датских и голландских военных кораблях и на всех купецских опущены были вымпелы, и палено со всех кораблей изо всех пушек и с кричанием ура и барабанным боем…».

Но вот в сухопутной армии использование криков «ура» как приветственных, наряду с французским «виватом», зафиксировано только 19 августа 1757 года после победы над пруссаками при Гросс-Егерсдорфе. Как пишет «Журнал военных действий» русской армии, «Его Высокопревосходительство генерал-фельдмаршал Салтыков всю во фрунте стоящую армию объездил, похваляя храбрость оной, при чём следующее от всей армии троекратное учинено восклицание: „Виват Её Императорскому Величеству, нашей природной Государыне и премилосердной матушке Елисавет Петровне на множество лет: Ура, Ура, Ура“».

О том же сообщает А. Т. Болотов в своих «Записках»: «Прибежавши наконец на то место, где стояла их вторая линия, велено было нам остановиться и выровняться с прочими полками, строящимися тут, в одну линию, и не успела вся армия из-за леса выбраться и построиться в одну линию, как закричали „Ура!“ и шляпы вверх бросили».