Источник - [93]

Джо прижал длинные тонкие пальцы своей свободной руки к раме и начал приподнимать окно. Хотя я продолжала надеяться на то, что это всего лишь сон, мне захотелось заорать и позвать родных. Увы, я не смогла издать ни звука! Джо дернул за отвратительное лассо и вместе с Адамом пропал из виду. Гладкая и откормленная крыса с человеческим лицом вылезла на подоконник и протиснула тело с розовым хвостом в щель, проделанную Джо. Я содрогнулась, а тварь тем временем прошмыгнула по полу и забралась ко мне на кровать. Крыса подползла совсем близко и замерла. Ярко блеснули красные глазки-бусинки.

– Твоя мать просит о перемирии, – сказала она. Я схватила подушку и кинула ее на зверюгу. Она спрыгнула вниз и вернулась на окно, где остановилась и повернулась ко мне.

– Мне велели передать, чтобы ты шла за мной. Иначе мои сородичи сожрут плоть твоей гориллы, – заявила она.

Я обрела дар речи.

– Это – не горилла. Он – человек!

– Тогда его плоть будет вдвое слаще, – оскалилась тварь и потерла свои крошечные лапки или руки.

– Хорошо. Только не трогайте Адама!

Спрыгнув с кровати, я подбежала к окну.

Крыса уставилась на меня, выпятив нижнюю губу, чтобы продемонстрировать недовольство тем, что я лишила ее племя добычи.

– Следуй за мной.

Тварь проскользнула через щель: ее хвост исчез последним. Подойдя к окну вплотную, я увидела, что она все еще дожидается меня. Крыса сидела и умывалась: облизывала передние лапы и водила ими по голове. Мое отвращение возросло до предела, и я почувствовала, что на моих пальцах запылали язычки пламени. Они так и стремились сорваться с моих рук и испепелить омерзительную зверюгу. Однако ее роль проводника удержала меня от подобного поступка. Я хотела спасти Адама.

Я влезла на подоконник, широко распахнула створку окна и осторожно поставила ногу на холодный пол. Я решила проверить надежность помещения до того момента, как перенесу весь свой вес на другую сторону. Уцепившись за раму, я стала убеждать себя, что опора прочная, а не иллюзорная и, наконец, осмелилась отпустить руки. В эту же секунду окно исчезло, сменившись каменной кладкой. Я ударила по одному из булыжников ребром ладони. Он был твердым, как и пол у меня под ногами. Я очутилась в ловушке..

– Ее терпение не бесконечно, – пробурчал грызун.

Я бы все отдала за визит трехлапой кошки Хило.

– Мое тоже, – парировала я, и на моем указательном пальце вспыхнул огонь.

Морда моего проводника скривилась от страха. Крыса тотчас поднялась и низко мне поклонилась, а у меня к горлу подкатил ком. Это существо внушало мне гадливость, но мне была неприятна собственная готовность его уничтожить.

– Простите меня, мисс! – заверещала тварь, валясь мне в ноги.

– Пошли, – отозвалась я.

Крыса двинулась вперед, постукивая коготками по гладкому полу. Иногда она замирала и, поворачиваясь вокруг своей оси, пристально глазела на меня. Наверняка проверяла, не затерялась ли я на полпути. Однако, хотя мы и шли по коридору уже несколько минут, у меня появилось ощущение, что я оказалась на дорожке тренажера. Мы двигались довольно быстро, но ни на йоту не приблизились к своей цели. Похоже, коридор был бесконечным.

– Долго еще? – осведомилась я. – И вообще, мы с места стронулись или нет?

Проводник оглянулся на меня поверх своей волосатой спины.

– Мы прошли очень много миль. Я не знаю, сколько еще осталось. Каждый раз получается по-разному.

Мы молча побрели дальше. Каменные полы, каменные стены, каменный свод и ничего больше. Кстати, освещение было здесь в дефиците: над головой неизменно находился тусклый луч, который не позволял увидеть то, что затаилось впереди, – а то, что оставалось позади, сразу же проглатывали тени. Я услышала шорох за краем освещенного пространства. Кто-то кружил рядом с нами, но кто?.. Я на мгновение сбавила скорость, сосредотачиваясь на звуке… Странное рычание, явно не собачье. Неожиданно на периферии зрения мелькнул черный силуэт. Я отвела взгляд и бросилась догонять крысоподобную химеру: ее длинный хвост так и хлестал из стороны в сторону. Почуяв мое приближение, тварь опять оглянулась на меня. Меня замутило: я была вынуждена несколько секунд бороться с приступом тошноты и острым желанием уничтожить проводника.

Удостоверившись в том, что я не отстала, крыса затрусила вперед. Продолжая идти по каменному коридору, я мучилась одним вопросом, который неотступно крутился в моем мозгу.

– Это она такое с тобой сделала? – вырвалось вдруг у меня.

Тварь остановилась.

– Сделала что, мисс?

– Это моя ма… Эмили тебя создала?

– О, нет, мисс, – отозвалась химера, мотнув уродливой головой. – Меня создали другие ведьмы.

– Из мятежных семейств? – уточнила я, чувствуя, как во мне нарастает гнев.

Пусть Эмили и виновата лишь косвенно, но как она могла встать на сторону тех ведьмовских кланов, которые были способны наколдовать крысоподобного монстра? Самое существование твари казалось оскорблением природе.

– О, нет, мисс. Ведьмы, которые удерживают грань, – это они меня создали, – услышала я.

Крыса крутанулась на месте, к счастью, не успев увидеть мой шок. А у меня буквально отвисла челюсть. Я взяла себя в руки лишь тогда, когда мы добрались до конца коридора. Арка отделяла его от какого-то помещения. Голубой свет – не яркий лазоревый, который у меня ассоциировался с Хило, а тусклый и безжизненный – лился через приоткрытую дверь.