«Истинная правда». Языки средневекового правосудия - [27]
Через несколько часов пытку повторили - и снова безрезультатно. Только на следующий день, 4 августа, после четвертой по счету пытки, Марион начала давать показания.
Сначала она вспомнила свою давнюю приятельницу Марион ла Денн, проститутку, с которой они как-то обсуждали своих приятелей. Именно эта подруга посоветовала нашей героине добавить в вино менструальную кровь, «чтобы быть еще сильнее любимой ее другом Анселином»>15. Затем она рассказала о помолвке Анселина и своем визите к Марго, которой до этого похвалялась «прекрасной и великой любовью, которую питает к Анселину» >16 . Она пожаловалась старой знахарке на неверность возлюбленного, и та обещала помочь, дав рецепт приворотного зелья, которое Марион должна была подлить Анселину в еду: «... чтобы она взяла белого петуха, убила его, свернув ему шею или сев на него. У этого петуха она возьмет два яйца, положит их в перьевую подушку и оставит на 8 или 9 дней. После чего достанет, сварит, изотрет в порошок, и этот порошок подмешает в еду и питье для своего
17 18
дружка» . И он снова «полюбит ее прекрасно и с великим жаром» . Однако Анселин никак не желал отказываться от женитьбы. Следовательно, необходимо было новое, более верное средство, и оно было найдено все той же Марго - «такая вещь, что этот Анселин, даже если и женится, все равно вернется к ней (т.е. к Марион - О. Т.) и будет любить ее как и прежде»>19. Подруги сплели два венка из ядовитых трав, которые Марион забрала у Марго накануне свадьбы и на следующий день, во время праздничной пирушки, бросила под ноги танцующим
молодоженам. Уже через два дня она узнала, что они больны и не могут
-20
иметь сексуальных отношении . Еще через какое-то время они умерли.
15 RCh, 1,336: pour estre plus enamouree de sondit ami Hainsselin".
16 RCh, I, 337: la parfaite et tres-grant ardeur d'amour que elle avoit a lui".
17 RCh, I, 337: "...que elle prenist un coq blanc, icellui estaignist ou evanuyst a tourner entour soy, ou estaignist soubz ses fesses; auquel coq ainsi estaint elle prenist les deux с ... ns, les brulast et en feist de la poudre, les meist dedens un oreillier de plume, et y demourassent VIII ou IX jours; et, ce fait, reprendist iceulx с ... ns, les brullast et en fait de la poudre, et d'icelle poudre meist en la viande et vin que son ami auroit".
18 RCh, I, 337: ".... sondit ami auroit en elle plus grant ardeur d'amour que onques n'avoit eu assez".
19 RCh, I, 339: ".....elle feroit bien tel chose que ledit Hainsselin, son ami, nonobstant qu'il feust
mariez, retourneroit a elle, et l'ameroit autant comme fait avoit paravant".
Безусловно, из показаний Марион можно было представить себе суть дела. Однако создается впечатление, что не детали преступления волновали обвиняемую. Скорее, она была полностью погружена в воспоминания о своей, такой прекрасной, но разрушенной любви. Эти воспоминания могут быть сведены нами к одной единственной фигуре любовного дискурса - «Я люблю тебя». «После первого признания слова «Я люблю тебя» ничего больше не значат; в них лишь повторяется -
загадочным, столь пустым он кажется, образом - прежнее сообщение
21
(которое, быть может, обошлось без этих слов)» . По мнению Ролана Барта, «Я люблю тебя» даже не является собственно фразой, поэтому субъект никогда не может найти свое место на уровне этого выражения>44>. Возможно, именно с этим было связано его бесконечное повторение Марион.
«Слова никогда не бывают безумны, безумен синтаксис... В глубине фигуры кроется что-то от «вербальной галлюцинации»: усеченная фраза, которая чаще всего ограничивается своей синтаксической частью («Хотя ты и ...», «Если ты еще не...»). Так рождается волнение, свойственное любой фигуре: даже самая короткая несет в себе испуг напряженного ожидания». Однако, «Я люблю тебя» находится «вне
23
синтаксиса» . Следовательно, «волнение», заложенное в этой фигуре, нужно искать на каком-то ином уровне. Вероятно, оно связано с «бездейственным» характером «Я люблю тебя»: субъект произносит фразу и ждет на нее ответа>24. Не дождавшись, произносит ее вновь и вновь. Таким образом возникает свойственная данной фигуре «предельная ситуация» - ситуация неудовлетворенного ожидания. Марион говорила «Я люблю тебя» - но Анселин не отвечал ей. Бесконечное повторение одного и того же заменяло синтаксис и само по себе выглядело безумным, давало возможность заподозрить Марион в отсутствии душевного равновесия>45>. Она и сама, видимо, отчасти понимала это, замечая в разговоре с Марго, что «рискует потерять рассудок, и ей кажется лучше
21 Барт Р. Фрагменты речи влюбленного. М., 1999. С. 409.
22 Там же. С. 84,412.
23 Там же. С. 84-85,410.
24 Интересные замечания о любовном дискурсе рыцарских романов, сводящемуся к «беспомощной» фразе «Я вас люблю», см.: Trachsler R. Parler d'amour. Les strategies de seduction dans "Joufroi de Poitiers" // Romania. 1992-1995. T. 113. P. 118-139.
быть сумасшедшей в поступках и поведении, нежели иной (т.е. продолжать страдать - О. Т.)»>46>
Конечно, слова Марион были переданы Аломом Кашмаре в третьем лице и звучали как «Она любит его». Однако, реконструируя перед судьями историю своей любви, Марион подсознательно обращалась вовсе не к ним, а к Анселину, говоря ему «Я люблю тебя». Таким образом происходило воссоздание некоего травматического образа, который переживался ею в настоящем, а спрягался (проговаривался) в
Эта книга рассказывает о том, о чем обычно молчат исторические источники, — о частной жизни людей эпохи Средневековья и раннего Нового времени, об их личных переживаниях, о супружеской любви и об изменах, о неразделенных чувствах, о дружбе, обидах, попытках решить семейные проблемы самостоятельно или прибегая к помощи официальных инстанций. Героями историй, собранных здесь, стали самые простые обыватели, о которых почти никогда не упоминалось в хрониках, в теологических сочинениях, дидактических трактатах или художественных произведениях.
Монография посвящена одной из ключевых фигур во французской национальной истории, а также в истории западноевропейского Средневековья в целом — Жанне д’Арк. Впервые в мировой историографии речь идет об изучении становления мифа о святой Орлеанской Деве на протяжении почти пяти веков: с момента ее появления на исторической сцене в 1429 г. вплоть до рубежа XIX–XX вв. Исследование процесса превращения Жанны д’Арк в национальную святую, сочетавшего в себе ее «реальную» и мифологизированную истории, призвано раскрыть как особенности политической культуры Западной Европы конца Средневековья и Нового времени, так и становление понятия святости в XV–XIX вв. Работа основана на большом корпусе источников: материалах судебных процессов, трактатах теологов и юристов, хрониках XV в.
В книге рассказывается об истории открытия и исследованиях одной из самых древних и загадочных культур доколумбовой Мезоамерики — ольмекской культуры. Дается характеристика наиболее крупных ольмекских центров (Сан-Лоренсо, Ла-Венты, Трес-Сапотес), рассматриваются проблемы интерпретации ольмекского искусства и религиозной системы. Автор — Табарев Андрей Владимирович — доктор исторических наук, главный научный сотрудник Института археологии и этнографии Сибирского отделения РАН. Основная сфера интересов — культуры каменного века тихоокеанского бассейна и доколумбовой Америки;.
Грацианский Николай Павлович. О разделах земель у бургундов и у вестготов // Средние века. Выпуск 1. М.; Л., 1942. стр. 7—19.
Монография составлена на основании диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук, защищенной на историческом факультете Санкт-Петербургского Университета в 1997 г.
В монографии освещаются ключевые моменты социально-политического развития Пскова XI–XIV вв. в контексте его взаимоотношений с Новгородской республикой. В первой части исследования автор рассматривает историю псковского летописания и реконструирует начальный псковский свод 50-х годов XIV в., в во второй и третьей частях на основании изученной источниковой базы анализирует социально-политические процессы в средневековом Пскове. По многим спорным и малоизученным вопросам Северо-Западной Руси предложена оригинальная трактовка фактов и событий.
Книга для чтения стройно, в меру детально, увлекательно освещает историю возникновения, развития, расцвета и падения Ромейского царства — Византийской империи, историю византийской Церкви, культуры и искусства, экономику, повседневную жизнь и менталитет византийцев. Разделы первых двух частей книги сопровождаются заданиями для самостоятельной работы, самообучения и подборкой письменных источников, позволяющих читателям изучать факты и развивать навыки самостоятельного критического осмысления прочитанного.
"Предлагаемый вниманию читателей очерк имеет целью представить в связной форме свод важнейших данных по истории Крыма в последовательности событий от того далекого начала, с какого идут исторические свидетельства о жизни этой части нашего великого отечества. Свет истории озарил этот край на целое тысячелетие раньше, чем забрезжили его первые лучи для древнейших центров нашей государственности. Связь Крыма с античным миром и великой эллинской культурой составляет особенную прелесть истории этой земли и своим последствием имеет нахождение в его почве неисчерпаемых археологических богатств, разработка которых является важной задачей русской науки.