Исследование психологии процесса изобретения в области математики - [8]
Чтобы любыми средствами игнорировать бессознательные процессы, философ Альбер Фуйе (Albert Fouillee) использует две противоположные тактики: либо он утверждает, что в любых условиях обязательно присутствует сознание, хотя бы слабое и неотчётливое, либо, если его гипотеза не позволяет ему избежать того, чего он так боится, он отступает в противоположном направлении, ссылаясь на рефлекторные действия, т. е. действия, которые были досконально изучены физиологами (работая, например, с лягушками, у которых отрезали головы), но которые совершенно не предполагают вмешательства умственных центров, а только более или менее периферических и второстепенных нервных элементов.
Есть много хорошо известных мыслительных процессов, которые не допускают ни одного, ни другого из этих противоположных объяснений. Остановимся на «машинальных» записях, которые были глубоко изучены на нескольких психически больных, но которые характеризуют не только этих ненормальных людей. Многие среди нас, если не все, случалось, писали машинально, а я, по крайней мере, очень часто. Однажды, когда я был в лицее и передо мной лежало задание, которое меня нисколько не интересовало, я вдруг заметил, что написал на своём листе бумаги заголовок «математика» (Mathematiques). Можно ли это рассматривать как рефлекторное движение? Могут ли рефлекторные движения, комбинируясь, давать столь сложное движение, как при письме? И разве соответствующие низшие центры «знают», что в слове «математика» после t стоит немое h? С другой стороны, здесь нельзя предположить ни малейшего проблеска сознательной мысли, так как моё задание было из совершенно другой области.
В настоящее время существование бессознательного кажется достаточно общепризнанным, хотя отдельные философские школы предпочли бы его не замечать.
На самом же деле, самые обыденные факты со всей очевидностью демонстрируют не только участие бессознательного, но и одно из его основных свойств: я имею в виду случай обычный (что не означает простой) — как узнают человеческое лицо. Чтобы узнать знакомого, надо слить воедино сотни характеристик, из которых нельзя выделить или запомнить какую-либо одну черту (по крайней мере, если человек не является особо одарённым или натренированным). Тем не менее, все эти характеристики лица друга должны находиться в уме — в уме бессознательном, естественно, — и все одновременно. Таким образом, мы приходим к выводу, что важным свойством бессознательного является множественный характер его процессов: в нём различные и, вероятно, многочисленные процессы могут и должны протекать одновременно в отличие от сознательного «я», которое едино.
Мы видим также, что эта множественность бессознательного позволяет ему осуществлять работу синтеза. В случае, описанном выше, многочисленные детали одного лица дают в нашем сознании одно ощущение — узнавание[18].
В существовании бессознательного нет никаких сомнений. Более того, мы должны подчеркнуть, что не существует умственных процессов, которые не включали бы в себя неосознанное. На первый взгляд кажется, что идеи, выраженные словами, представляют собой мысли в наиболее осознанном их воплощении. Однако когда я произношу фразу, где находится следующая? Очевидно, не в области моего сознания, которое занято фразой № 1; я о ней не думаю и, тем не менее, она готова появиться в следующее мгновение, что не могло бы произойти, если бы я о ней не думал бессознательно. Но в данном случае речь идёт о таких бессознательных процессах, которые очень близки к сознанию и находятся в его непосредственном распоряжении.
Видимо, мы можем отождествить это с тем, что Франсис Гальтон[19] называет «прихожей сознания» и описывает следующими словами: «Когда я начинаю размышлять о чём-нибудь, мне кажется, что процесс этого размышления следующий: идеи, которые находятся в моём сознании, как бы притягивают к себе наиболее подходящие из числа других идей, находящихся поблизости, хотя и не в центре внимания моего сознания. Всё происходит так, как если бы в моём уме был зал для приёмов, где располагается сознание и где перед ним одновременно представляют две или три идеи; в то же время прихожая полна более или менее подходящими идеями, расположенными вне поля зрения полного сознания. Прибывающие из прихожей идеи, наиболее связанные с идеями, находящимися в зале для приёмов, кажутся созванными механически-логическим образом, и каждая по очереди получает аудиенцию».
