Испытание славой - [42]

– Это с тех пор у тебя розовые волосы и такая странная причёска? – поинтересовался Феликс.

– Нет, волосы у меня стали цветными от проклятия. Но ничего страшного, – быстро добавила я, заметив, как мама вздёрнула бровь. Анна наконец взглянула на меня с интересом, но тут же отвела глаза. – А волосы мне сегодня уложила подруга, и мне нравится.

– Только ты стала не похожа на себя, – нахмурился Феликс.

Мы уже почти дошли до места, где для нас были накрыты чайные столы, но тут сменившийся перед нами коридор увёл нас в совсем другом направлении, и мне пришлось хорошенько поплутать. В последние дни свалившиеся на меня новые фрейлинские обязанности и ссора с друзьями настолько выбили меня из колеи, что мне понадобилось время, чтобы собраться и удержать себя в руках. Когда мы наконец нашли подходящий новый коридор, я чуть ли не силой втолкнула в него своё семейство. Наконец мы все очутились перед обсерваторией, откуда неслась приятная лёгкая музыка. Тесса и Рейза, стоя в дверях, вручали каждому из входящих гостей свежую розу. Мама так ахнула, радуясь этому подарку, что меня снова охватило чувство вины. Представляю, как отреагировала бы на это мама Максин. Трикси и Феликс устремились в зал следом за мамой, но отец отчего-то замешкался.

– Анна, твоей сестре не терпится проводить тебя внутрь, – сказал он моей сестрёнке.

Но та стояла, сложив руки на груди и упрямо вздёрнув подбородок, точь-в-точь как... да, как прежняя я.

– Никуда я не пойду. По крайней мере, пока ты не расскажешь ей про ту записку, которую получил сегодня утром.

– Анна! – Отец сдвинул брови, и его голос зазвучал... в общем, примерно так же, как в тех случаях, когда он устраивал выволочку мне. – Я же сказал: мы не будем докучать твоей сестре этой ерундой.

– А почему это?! – вскинулась Анна. – Это же её вина, что мы стали получать подмётные свитки!

– Покажи мне, – решительно сказала я отцу, чувствуя, что начинаю всерьёз волноваться. – Я хочу понять, что происходит.

Отец вздохнул и достал из кармана клочок пергамента. Почерк на нём был не тот, что в записке Кайлы, и тон письма оказался весьма угрожающим.

У ТЕБЯ есть богатство и знаменитая дочь, но я могу лишить тебя и того и другого. Если заботишься о своей семье, вели Джиллиан быть хорошей девочкой и делить то, что ей говорят.

Меня замутило. Этот скомканный листок воплощал в себе мои самые жуткие страхи. Вглядевшись в него повнимательнее, я тут же приметила очень длинный золотистый волос. Улика! Я сняла его с пергамента и сунула в карман.

– Я нашёл эту записку сегодня утром. Она была вставлена в наш обычный утренний свиток с новостями, – невозмутимо объяснил мне отец. – Мать ничего об этом не знает. А ещё к записке была приложена вырезка с историей о твоём побеге из школы. – Он взглянул на меня с укором.

Последнюю фразу я проигнорировала.

– А почему же ты не сообщил в гномскую полицию? Пусть выставят охрану у нашего сапога!

Отец потряс головой:

– Совершенно очевидно, что за нами следили. – Он успокаивающе похлопал меня по руке. – Не бери в голову. Не хочу, чтобы ты об этом тревожилась.

– Почему же? Если Джилли будет держаться подальше от всяких неприятностей, от нас отстанут, – сердито заговорила Анна и повернулась ко мне. – Пусть с Альвой воюет кто-нибудь другой.

– Но ведь я уже подобралась так близко, – запротестовала я. – Я чувствую, что вот-вот раскрою её сообщников. И я могу справиться сама, я уверена! Только представьте себе, как щедро королевский двор вознаградит тогда нашу семью. И принцессе Розе я действительно нравлюсь! Если я смогу вычислить предателя в нашем замке, они будут очень мной довольны и дадут нам сапог побольше, или надел земли, или...

– Ты хоть сама слышишь, что говоришь?! – вскинула ладони Анна, останавливая меня. – С каких это пор ты стала думать о больших домах или деньгах? Ты же рассуждаешь как дочери злой мачехи! – Я чуть не задохнулась. – Почему ты не можешь просто радоваться тому, что у тебя есть? Семья, друзья, люди, которым ты нравишься? В этой записке ясно сказано: сиди здесь тихо – и сможешь выйти отсюда вовремя! – Я попыталась перебить её, но не получилось. – Ах да, я же забыла! Ты ведь никого никогда не слушаешь, верно? Тебе непременно надо быть героиней}

Меня мутило так сильно, что я едва держалась на ногах. К горлу словно подкатывала кислота.

– Анна! – Я хотела взять её за руку, но она отпрянула от меня и убежала.

– Анна права, – негромко сказал отец. – Эту битву тебе не выиграть в одиночку, Джиллиан.

– Но до сих пор я всегда действовала одна, – возразила я. – Зачем мне чья-то помощь? Иногда приходится самое трудное брать на себя, чтобы другие не пострадали.

– Именно действуя в одиночку, ты заставляешь других страдать, – напомнил он мне. – В прошлый раз ты одолела Альву потому, что за тобой была команда. Иногда быть героем означает проявить храбрость. А иногда это означает умение понять, когда тебе нужна помощь.

– Ты прав, – вздохнула я. Кажется, отец удивился этому не меньше меня. Не так уж часто мы соглашались друг с другом. Я вдруг подумала о том, в чём обвинила меня Джослин. Это правда – я вела себя как последняя эгоистка. И с друзьями поступила не лучшим образом. Я не имею права ставить под угрозу благополучие своей семьи – но и позволить злодеям уничтожить наше королевство я тоже не могу. Я оказалась в полном тупике. Мне вдруг захотелось снова стать маленькой – вернуться в те времена, когда отец таскал меня на плечах и мне не приходилось думать ни о чём подобном. – Прости. Кажется, я всё это время рассуждала неправильно, – признала я. – Я просто не могу смириться с тем, что из-за меня у тебя будут проблемы. И мама, и ребята выглядят сейчас такими счастливыми... Я уже много лет их такими не видела.