Испытание - [35]

Дина подняла глаза.

— Почему ты так со мной поступаешь?

— Потому что мне не нравится, когда мне лгут.

— Но я не лгу! — возразила Дина. — Я сказала тебе правду.

— Если так, тогда продолжим.

Савара уронила третий флакон, уже не пытаясь помешать Дине поймать его, но жидкость быстро становилась розовой. Теперь инъецировать её было бы болезненно и смертельно опасно. Дина оглянулась на свою мучительницу, которая уже снова полезла в сумку.

Савара ухмыльнулась, затем спросила:

— Есть ли что-то, о чём ты забыла мне рассказать?

Дина закрыла глаза, затем неохотно кивнула.

— Люк Скайуокер.

Она не понимала, почему это откровение заставило её почувствовать себя такой предательницей, но так оно и было. Возможно, это было потому, что если кто-то в галактике и был способен освободить её от контроля Крефов, то это был гранд-мастер Ордена джедаев.

А Дина отчаянно хотела быть свободной.

— Люк Скайуокер? — Голос Савары прозвучал прерывисто и встревоженно. — А что с ним?

Когда Дина снова открыла глаза, Савара вытащила руку из сумки, пустую. Лицо девушки было бледным, а глаза — большими и круглыми. Она выглядела почти испуганной.

— Наверху, с Лэндо, — сказала Дина. Внезапно она почувствовала себя такой сильной, что ей пришлось бороться с собой, чтобы не улыбнуться. — Люк Скайуокер здесь.

Савара позволила своему страху проявиться только в том, как раздулись её ноздри, но этого было достаточно, чтобы подтвердить то, о чем Дина уже догадалась: имя Скайуокера было единственным, что могло заставить девушку спуститься на землю. Дина протянула руку за футляром с ферментами… только для того, чтобы Савара вновь отодвинула сумку.

— Ты не собиралась мне говорить, — сказала она. — Ты думаешь, что Скайуокер может тебе помочь.

— Никто не может мне помочь, — сказала Дина. — Я это знаю.

— Но у тебя есть мечты, — настаивала Савара. — У тебя есть надежды.

— Какое значение имеют мечты и надежды? Скайуокер не может синтезировать мои ферменты. — Дина помолчала, затем покорно пожала плечами. — Кроме того, он не помог бы мне, даже если бы мог. Он мне не доверяет.

— Почему нет?

— Я пыталась установить с ним эмоциональную связь, — сказала Дина. — Не понимаю, почему это не удалось. Я использовала голос, которому ты меня научила, я дразнила и трогала его. Твоя система не сработала.

Вместо гнева обвинение вызвало смех — жестокий, но искренний.

— Ты пыталась соблазнить Люка Скайуокера, когда его сестра и зять лежали полумёртвыми в лазарете? — Савара качнула головой, хохоча так, как никогда ещё не смеялась. — Вы, биоты, такие пустоголовые.

— Если ты не смогла научить меня должным образом, то чья в этом вина? — поинтересовалась Дина. — Но ущерб нанесён, и я не вижу, как его можно исправить.

Савара, наконец, перестала хихикать.

— Это потому, что у тебя нет воображения. — Она на мгновение задумалась, затем спросила: — Ты сообщала в отчёте о состоянии дел, что у Тарстона была слабость к сабакку, верно?

— Да, — сказала Дина. — Он каждый месяц бывал в казино на Валнусе, когда у него наступал отпуск.

— Хорошо.

Савара сунула футляр с ферментом в руку Дины, затем достала чип данных из кармана и также отдала его.

— Отнеси чип данных Калриссиану.

Дина в замешательстве уставилась на информационный чип.

— Но здесь есть мой номер доступа и копия контрольного кода. Часа не пройдёт, как Лэндо узнает, что он использовался для перенаправления генераторов луча в яме N1.

— Вот именно, — сказала Савара. — Ты скажешь, что нашла чип в шкафчике Тарстона.

— У Тарстона? Почему?

На губах Савары появилась лукавая усмешка.

— Потому что ты собираешься признаться Калриссиану и Скайуокеру, — сказала она. — Ты собираешься рассказать им всё о том, что Тарстон был твоим любовником, и о том, как часто он посещал твою квартиру.

Дина почувствовала внутри слабость.

— Ты хочешь, чтобы я обвинила Тарстона?

Савара закатила глаза.

— Нет, я хочу, чтобы ты ответила на их вопросы, — сказала она. — Пусть они сами обвинят Тарстона.

Глава 8

Сон Леи начался так же, как и закончился, марлевой повязкой, натянутой на её израненное лицо. Отдалённый визг декомпрессии звенел у неё в ушах, а пронизывающий холод разреженного воздуха обжигал нос и щёки. Кружилась голова, болели лёгкие, и она чувствовала, как погружается в гипоксическое забытье. Но она не могла протянуть руку, чтобы закрыть лицевую панель. Кто-то стоял коленями у неё на руках, удерживая её в неподвижности, пока марля впитывала её кровь. «Не сейчас, джедай Соло, — говорил женский голос. — Мне нужно больше. Ещё немного».

Затем Лея проснулась, как обычно, плавая в тепле голубой жидкости бакта-камеры, с колотившимся в ушах пульсом и скручивавшимися в животе узлами гнева. Устаревший медицинский дроид FX-4 стоял на станции мониторинга рядом с резервуаром, но в комнате больше никого не было.

Даже Хана.

Дроид повернул свой грибообразный купол в её сторону. На мгновение возникла задержка, пока центральный компьютер мониторинга переводил запрос FX с языка дроидов на основной, затем неестественный гендерно нейтральный голос заструился через аудиовкладыши, вставленные в уши Леи.

— Добрый день, джедай Соло. Вы знаете, где вы находитесь?