Испытание - [15]
Кира уселась на пол, скрестив ноги. Выпрямила спину, несколько раз глубоко вздохнув, опустила веки. Некоторое время ничего не происходило, но вскоре пред её внутренним взором начала проявляться заснеженная равнина…
– Кира, айда завтракать! – в приоткрытую дверь заглянула Анасташа. – Ох! А чегой-то ты на полу расселась? Вставай! Застудиться ещё не хватало! Ты как детей рожать собираешься?
Мать исчезла раньше, чем Кира успела ответить, что застудиться сидя на полу в избе, ей вряд ли грозит, но заснеженной равнины, как не бывало. Глубоко вздохнув, она снова закрыла глаза. На этот раз потребовалось чуть больше времени, чтобы отключиться от мыслей. Анасташа сказала про детей, и Кира вдруг задумалась что будет, когда она окажется в Ордене? Это же получается, ей нельзя будет замуж? А ну если и так, за ней очередь из женихов небось не выстроилась, вот и нечего расстраиваться. Отогнав пришедшие не ко времени мысли, охотница заставила себя сосредоточиться.
– Ой, ты ещё здесь? Медитируешь? – это вернулся Нааррон. – Иди поешь, похлёбка удалась на славу! – брат поднял большой палец.
– Не голодна я! – ответ получился, грубее, чем хотелось.
– Как знаешь.
Дверь за братом закрылась, и Кира устало вздохнула
– Кстати, – Нааррон вновь появился на пороге, – забыл передать. Пасита сказал, чтобы приходила завтра тренироваться.
Кира кивнула и раздражённо поднялась с пола, понимая, что так ей успокоиться точно не удастся. Прихватив с вешалки свою куртку и шапку, сунула ноги в сапоги и вышла в сени, а вскоре, подгоняя радостную Полночь, проскакала в сторону овинов, направляясь на поросший соснами холм.
Впереди показался старый дуб с заснеженными ветвями и почерневшим от огня стволом, а за ним и дом, где обитал тин Хорвейг. Крег внезапно остановился как вкопанный:
– Я идиот!
«Ушёл, ни слова не сказав про то Кире. Был занят своими мыслями, а потом потасовкой. Что она подумала?»
– Только сейчас дошло, молокосос? – отозвался тин Хорвейг и с ухмылкой прохромал мимо.
«А бодрости-то в нём поубавилось, – не без удовольствия отметил Крэг, – похоже, рисовался больше перед деревенскими». Мысль принесла лёгкое чувство удовлетворения от содеянного и толику гордости. А что? Безнаказанно накостылять одному из самых сильных Защитников и отпрыску знатнейшего рода – это дорогого стоит: «Вот только безнаказанно ли?» Отвечать на обидное прозвище он не стал, просто развернулся и пошёл обратно.
– Эй! А ты куда это собрался?
– Тебе-то что?
– Никуда ты не пойдёшь!
– Тебя вот только не спрошу.
Пасита хотел было возразить, но передумал.
– Добро. Идём вместе, – он изобразил радостную улыбку, и у Крэга снова появилось непреодолимое желание пересчитать эти ровные зубы. Он недоуменно взглянул на тин Хорвейга:
– Мне провожатый не нужен.
– А ты думал, я тебя одного пущу? И не надейся.
Крэг было шагнул веред, но упёрся плечом в плечо Паситы – тот преградил путь.
– Уйди с дороги, тин Хорвейг!
– Остынь! Думаешь, я не понял, что ты собрался к ней? Уверен, что сможешь себя контролировать? Знай, я больше не стану щадить твоё самолюбие, размахивая кулаками.
Крэг поиграл желваками, прислушиваясь к себе. Потасовка помогла спустить пар, но возросшая сила уже снова бурлила, грозя вырваться наружу.
– Перестрой потоки, прежде, чем приближаться к девчонке! Если ты её хоть пальцем тронешь, будешь Излом караулить. На дне.
«Откуда он про Излом знает?» – удивился курсант, но не подал виду.
Тин Хорвейг тем временем развернулся и, не оглядываясь, пошёл в дом. Как не прискорбно, но ублюдок снова был прав. Курсант, чуть помедлив, уныло побрёл следом, разрываясь между желанием вернуться и все объяснить Кире и страхом действительно навредить ей. «Наверняка она расстроилась, а, может, даже и обиделась, – тут Крэга будто жаром обдало, и этот жар не имел ничего общего с силой. – Ну, конечно же, она обиделась! А кто бы не обиделся?»
Решено. Сейчас он приведёт себя в порядок и пойдёт объясняться: «Сила тому виной или нет, но Кира мне нравится».
Медитация помогла, прав был тин Хорвейг. Схему потоков Крэг перестроил, и теперь нигде не бурлило, не выпирало и не рвалось наружу. Странные, надо сказать, ощущения. Раньше ему такое испытывать не доводилось. Хотя его дар во время учёбы и рос, неудобств это не причиняло. По-хорошему, ему бы стоило даже порадоваться.
«Ну вот, теперь можно и к Кире наведаться», – курсант краем глаза покосился на Паситу.
Тот всё ещё медитировал.
– Куда собрался, молокосос? – раздалось над ухом, когда он снял с вешалки куртку.
– Меня зовут Крэг. У тебя девичья память, тин Хорвейг?
– Не жалуюсь, могу вот перечислить поимённо отпрысков всех знатных родов Ярроса, но тебя среди них нет, прости.
– Уж сделай исключение, будь милостив. Я ведь не зову тебя ублюдком.
Тин Хорвейга в Ордене многие так звали за глаза. В роду тин Дарренов Защитники рождались редко, они славились своими мудрецами. Паситу родила сестра Настоятеля Затолана, имя отца ребёнка они хранили втайне, но ходило много сплетен. Крэг пожалел о сказанном, не время для новой ссоры.
