Исповедь сталинского поколения - [25]

«Вы, Иван Тимофеевич, выиграли по всем пунктам. Даже мои молодые члены семьи, жертвы нынешней разнузданной пропаганды по охаиванию всего нами завоеванного за 70 лет, — даже они иронично покачивали головами во время этого „спектакля“. Ваши оппоненты выглядели жалко».

Бадин И. К. Фронтовик, г. Обнинск. «Решение суда было принято заранее по указанию вышестоящих руководителей — так же, как делалось до перестройки. Зачем же миллионам зрителей показывать такое? Шеховцов был корректен, логичен. Адамович, его „свидетели“ пользовались огульными неоправданными доводами. Грубо, зло вели себя „свидетели“. Они горячились и оскорбляли Шеховцова, потому выглядели еще хуже. Адамович был слабо подготовлен, жестикуляция выглядела неубедительно, она ему не помогала. Слушая Адамовича и „свидетелей“, думаешь: кто же они такие, наши воспитатели, на что способны? Судя по вашим выступлениям, тов. Адамович, Белоруссии вы не знаете. Кто и как репрессировал людей до войны и кто уничтожал в период войны. Я хорошо знаком с мужественным, трудолюбивым народом Белоруссии. Не надо лишнее придумывать о тех временах». (Письмо получено на ЦТ, поступило из газеты «Советская культура»).

Давиденко М. И., 1933 г. рожд. Служащая, жена фронтовика. Донецк. Телефонный звонок: «Восхищаюсь вашим мужеством, преданностью идеалам социализма и нашей молодости. В нашем городе все, с кем я ни говорила, восхищены вашим поступком».

Групповое письмо на ЦТ из Одессы. «Мы, рабочая семья из двенадцати человек от 17 до 53 лет. Считаем, что такие писаки, как Адамович и Поликарпов, если Горбачева снимут или что другое, тоже повернутся к нему спиной и найдут много плохого, когда он правил государством. Возьмите Поликарпова. Молодому историку простительно, а таким подхалимам любое правительство подходит, они быстро перестроятся. Во время войны такие писаки становились старостами на оккупированной территории. Мы знаем, что при Сталине погибло много и невинных людей. Напрасно все льется на одного человека.

И в нашей семье было горе. Но наш дедушка и дядя сами поймали в 1935 году двоих, которые хотели взорвать электростанцию, вырвали у них горящий шнур. Один из них оказался офицером царской армии. Теперь дошли до того, что Гитлера и Сталина объявили „братьями“. Это очень некрасиво, вы позорите наш народ. Не надо так, писаки, поступать. Вот так мы всей семьей мыслим. Да что говорить, — большинство так мыслит. Вот сегодня было такое мнение и на работе.

Если написали грубо, пусть подают на нас в суд. Мы будем защищаться, даже привезем из Белоруссии свидетелей в пользу нашу. Просим опубликовать, раз гласность — мы не так понимаем». Подписи 12 человек, из них 8 — Михеевых, 4 — Поликарповых.

Фролова Т. А. 1940 г. рожд., г. Чимкент. «Война разбросала нашу семью. Мы жили на Украине, а когда началась война, мы переезжали с родителями с места на место (кроме меня, было еще трое детей). Потом отец погиб на фронте, а мама, братья и сестра потерялись где-то на дорогах войны. Не помню, как я оказалась в детдоме. Ни о ком с тех пор не имею сведений. Мои попытки найти кого-нибудь окончились неудачей.

В детском доме нас приучили к честности. И эта черта воспитанников детского дома (я сужу по себе и своим подружкам) сохранилась до сих пор, хотя из-за этого у меня были неприятности в жизни. В наше время таким людям жить очень трудно. Я вижу, как сегодня воспитывают наших людей против Сталина на газетных публикациях и телевизионных передачах. Когда смотрела фильм „Очищение“, поражалась Вашему мужеству, стойкости и точности ответов. Правда, обидно, что Вы были одиноки. Я не верю клевете на Сталина и остаюсь истинным сталинистом. Желаю Вам и дальше держаться таким же молодцом».

Потапов Л. Н. Архангельская обл. Письмо в «Советскую культуру». «Знаю, что у Шеховцова оказалось много сторонников (он и мне понравился), но я не „сталинист“, не сторонник Шеховцова. Более того, я сам жертва сталинизма (отбыл по 58-й статье 6 лет из десяти, данных мне в 1950 году). Так вот, хотя я не союзник Шеховцова, я не совсем согласен с доводами А. Мове и А. Адамовича. В частности, последний на суде заявил, что после смерти Сталина 10 миллионов заключенных бросали вверх шапки и называли его людоедом. Так вот, этого-то и не было. Утверждаю это как очевидец тех дней марта 1953 года. Шапок в воздух не бросали и людоедом Сталина не называли, хотя и радовались его смерти, но только в связи с тем, что последует амнистия. И она последовала — „сталинская“ амнистия, объявленная Указом Президиума Верховного Совета СССР 27 марта 1953 г.

Не могу согласиться с доводами А. Мове о том, что надлежит принять постановление об отмене всех решений, вынесенных органами ОГПУ и НКВД. Сейчас модно, в духе времени говорить о „врагах народа“ как о жертвах культа, как о безвинных жертвах. А на каком основании делаются такие заключения? В опубликованном в 11-м номере журнала „Юность“ за 1988 год манифесте Рютина, выпущенном в 1932 г., есть такие слова: „Сталин и его клика не уходят и не могут уйти добровольно, поэтому они должны быть устранены силой“. Что бы сказал адвокат Мове, услышав подобные речи при жизни Сталина? Как должна была поступить власть с людьми, распространявшими подобные лозунги, — а?