Исповедь русского гангстера. Хроники времен организованного бандитизма. Книга вторая - [71]
Как говорится: «Будьте как дома, но не забывайте, что вы в гостях».
С малых лет Гриша ходил на лыжах. К этому делу его приохотил отец. Сам батя ходил на протезе, а с сыном умудрялся играть в футбол, в пинг — понг, боролся и боксировал. Зимой наступал черед коньков и лыж. Маленький Гриша психовал, потому что валенки выскакивали из самодельных резинок, и лыжи соскакивали. Креплений и ботинок в шестидесятые годы не было. Но мало по малу Гриша притэрсился[203], и результат не замедлил сказаться. В школе он всегда входил в число лучших бегунов по лыжам, выступал на районных соревнованиях и даже получил разряд.
Спустя сорок лет Уральский решил вновь встать на лыжи. Не на горные, так как имел проблемы с мениском, а на обычные, беговые. Отличный вид спорта, развивает, практически, все группы мышц. То, что доктор Вася[204] прописал на склоне лет. Благо, Григорий переехал в загородный коттедж. Ведь лес возле родной улицы Дыбенко на Речном практически уничтожили. С одной стороны гостиница «Союз», с другой — автобусный парк.
Другое дело — Подмосковье!
Однако, вместо ожидаемой буколической сельской пасторали, новоявленного лыжника встретили изрытые бугры.
Вот они — напасти двадцать первого века — квадроциклы и снегоходы! Испоганили, падлы, всю лыжню!!! Не покатаешься нормально!!! Это, конечно, не водка и не наркотики, но мускулатура от квадроциклов точно не растет. Так, шалости. Из серии: «Какой русский не любит быстрой езды». Только железки вместо лошадей. Надо бы главам сельских поселений продумать, что бы развести этих бесогонов и лыжников по разным маршрутам.
А пока упрямый каторжанин терпеливо продирается по снежным буеракам. Это уже не прогулка на лыжах, а какой-то бег с препятствиями. Голимый экстрим, когда не подумаешь спокойно о бренном и насущном, не отвлечешься на зимние красоты. Надо под лыжи смотреть, что бы ноги не сломать. Одно радует — гангстер-пенсионер возвращается домой с розовой, как в детстве, физиономией.
Еще одна зараза двадцать первого века — «видашки». Люди перестали нормально разговаривать друг с другом даже по телефону. Уральский получает от близких и знакомых бесчисленное количество совершенно идиотских сюжетов, которые отвлекают его от важных дел и забивают iCloid телефона. «Видашки» идут Грише из Канады, Казахстана, Украины, мест заключения и, естественно, от многочисленных друзей и знакомых. Их («видашки») условно можно разделить на несколько подгрупп: 1. Алкогольные шутки, картинки и гифы. 2. Дурацкие мультики 3. Дебильные скетчи и диалоги в исполнении малопопулярных артистов а-ля «Аншлаг» 4. Церковные поздравления и иконы.
Наиболее упорно церковной символикой донимает Гришу, ушедший в Православие, легенда девяностых Боря Антон. Тут Родновер Уральский не выдержал и попросил Мариэль скачать языческую символику, которой теперь успешно от него и от остальных православных отбивается. Они ему Божью Матерь, он им — Перуна и Сварога.
Особенно Григория возмущает то, что дебильные «видашки» приходят от вроде бы интеллигентных людей — адвокатов, артистов, художников. Неуемного рецидивиста Племянника, которому, видимо, в лагере делать нечего, взбешенный авторитет вообще обещал заблокировать. А у того на боксе голова отбитая, как у Лени Ачкасова, так мало того, что шлет непрерывно всякую херню, так еще ничего не помнит и присылает по несколько раз одно и то же. Тридцатого декабря 2017 года авторитет проснулся в тяжелом состоянии после сходняка в Сокольниках. На вотсапе его ждали 53(!!!) не прочитанных сообщения. Гриша посмотрел и матюкнулся — ну хоть что-нибудь путевое!!! Терпение его кончилось: Всех поздравил. Всех послал. Кого в мягкой, кого в жесткой форме. С горяча досталось даже одному из его любимых певцов Александру Дадали, который первый раз, но не во время, прислал раздраженному каторжанину какую-то собачку в колпачке. Ну, реально достали. С Новым 2018 Годом!
Приложения
Приложение № 1
ИНТЕРВЬЮ АВТОРА ЖУРНАЛУ «ШАНСОН»
(беседа состоялась в 2005 г.)
Найти интересного собеседника, который соответствовал бы формату журнала (журнал — «Шансон — вольная песня», прим, авт.), как показывает практика, не так уж и просто, особенно если это не автор, не исполнитель, не продюсер и не директор известного артиста. Мое первое знакомство с нашим собеседником состоялось лет пять назад, и вот теперь, когда возник вопрос, с кем встретиться, чтобы поговорить о «наболевшем!», я, не задумываясь, предложил его кандидатуру. Своими взглядами и суждениями о различных движениях в русском шансоне и не только любезно согласился поделиться владелец киноконцертного клуба «Нева» Михаил Орский.
— Прошло немало времени с тех пор, как мы обсуждали тему русского шансона, но я по сей день вспоминаю и привожу в пример твое высказывание о том, что такое истинная жиганская песня. Для меня тогда это было некоторым откровением. Если я правильно понял, настоящая блатная песня — это вовсе не «Мурка» или «По тундре, по железной дороге…» а что-то лирическое, например, композиция «Березовый сок» из репертуара некогда популярного вокально-инструментального ансамбля.
Он был сыном московского профессора и студентом журфака МГУ. Перед ним были открыты все дороги, о каких только мог мечтать советский человек. Но он пошёл на преступление, которое полностью изменило его жизнь. Как примет молодого москвича тюремная среда, для которой он социально и культурно чужд? Удастся ли ему выжить и подняться? Условия советских и российских мест лишения свободы, живая история криминального мира, показанная изнутри. Реальные события легендарных «лихих 90-х». Головокружительные приключения, драки, стрельба, поножовщина, бандитские разборки и милицейские захваты.
Рассказ о жизни и делах молодежи Русского Зарубежья в Европе в годы Второй мировой войны, а также накануне войны и после нее: личные воспоминания, подкрепленные множеством документальных ссылок. Книга интересна историкам молодежных движений, особенно русского скаутизма-разведчества и Народно-Трудового Союза, историкам Русского Зарубежья, историкам Второй мировой войны, а также широкому кругу читателей, желающих узнать, чем жила русская молодежь по другую сторону фронта войны 1941-1945 гг. Издано при участии Posev-Frankfurt/Main.
ОТ АВТОРА Мои дорогие читатели, особенно театральная молодежь! Эта книга о безымянных тружениках русской сцены, русского театра, о которых история не сохранила ни статей, ни исследований, ни мемуаров. А разве сражения выигрываются только генералами. Простые люди, скромные солдаты от театра, подготовили и осуществили величайший триумф русского театра. Нет, не напрасен был их труд, небесследно прошла их жизнь. Не должны быть забыты их образы, их имена. В темном царстве губернских и уездных городов дореволюционной России они несли народу свет правды, свет надежды.
В истории русской и мировой культуры есть период, длившийся более тридцати лет, который принято называть «эпохой Дягилева». Такого признания наш соотечественник удостоился за беззаветное служение искусству. Сергей Павлович Дягилев (1872–1929) был одним из самых ярких и влиятельных деятелей русского Серебряного века — редактором журнала «Мир Искусства», организатором многочисленных художественных выставок в России и Западной Европе, в том числе грандиозной Таврической выставки русских портретов в Санкт-Петербурге (1905) и Выставки русского искусства в Париже (1906), организатором Русских сезонов за границей и основателем легендарной труппы «Русские балеты».
Более тридцати лет Елена Макарова рассказывает об истории гетто Терезин и курирует международные выставки, посвященные этой теме. На ее счету четырехтомное историческое исследование «Крепость над бездной», а также роман «Фридл» о судьбе художницы и педагога Фридл Дикер-Брандейс (1898–1944). Документальный роман «Путеводитель потерянных» органично продолжает эту многолетнюю работу. Основываясь на диалогах с бывшими узниками гетто и лагерей смерти, Макарова создает широкое историческое полотно жизни людей, которым заново приходилось учиться любить, доверять людям, думать, работать.
В ряду величайших сражений, в которых участвовала и победила наша страна, особое место занимает Сталинградская битва — коренной перелом в ходе Второй мировой войны. Среди литературы, посвященной этой великой победе, выделяются воспоминания ее участников — от маршалов и генералов до солдат. В этих мемуарах есть лишь один недостаток — авторы почти ничего не пишут о себе. Вы не найдете у них слов и оценок того, каков был их личный вклад в победу над врагом, какого колоссального напряжения и сил стоила им война.
Франсиско Гойя-и-Лусьентес (1746–1828) — художник, чье имя неотделимо от бурной эпохи революционных потрясений, от надежд и разочарований его современников. Его биография, написанная известным искусствоведом Александром Якимовичем, включает в себя анекдоты, интермедии, научные гипотезы, субъективные догадки и другие попытки приблизиться к волнующим, пугающим и удивительным смыслам картин великого мастера живописи и графики. Читатель встретит здесь близких друзей Гойи, его единомышленников, антагонистов, почитателей и соперников.