Исповедь пророчицы. Источник силы - [69]

 Мне стало страшно. Что же ожидало меня?

 Но была еще одна проблема, и я намерена была решить ее прямо сейчас.

 – Роланд, – я посмотрела в его ясные синие глаза. – Ты ведь мой друг?

 На его лице отразилось недоумение.

 – Глупый вопрос, Полевая! – сказал он. – Особенно, если знаешь ответ.

 – Я не просто так спрашиваю. Меня мучают угрызения совести из-за того, что было той ночью, у камина в доме твоей матери, – сказала я и выдохнула. Открывать такие темы никогда не было моей прерогативой.

 К моему удивлению, Роланд отстранился от меня и отвел взгляд.

 – Угрызения совести? Я тебя не понимаю…

 – Мне кажется, что ты...Я думаю, возможно, ты...– я боялась озвучить свои догадки.

 – Влюблен в тебя? – спросил он тихо.

 Я кивнула. Роланд посмотрел на меня и обаятельно улыбнулся.

 – Чего ты хочешь сейчас, Полевая? Обмануть тебя или сказать правду?

 Ему не нужно было озвучивать ответ – я его и так знала.

 – Роланд… – выдохнула я.

 – Послушай, я ничего у тебя не прошу! – сказал он твердо. – Я не прошу ответить мне, не прошу даже попытаться! Я знаю, ты любишь его, и, честно говоря, не смог бы с этим жить! Я не прошу у тебя больше, чем ты можешь мне дать. Но если ты можешь быть мне другом, будь им! У меня никогда не было настолько близких людей с тех пор, как…

 Он замялся.

 – Никогда не было! Будь мне другом, Полевая!

 – Но я не хочу причинять тебе боль! – воскликнула я.

 – Ты причинишь ее, если сейчас отвернешься...А теперь давай забудем! Главное сейчас – не дать ему навредить тебе!

 Не знаю, сколько мы так сидели, но внезапно я поняла, что не должна перечеркивать свою жизнь из-за несчастной любви, в ней было много всего, что доставляло радость и заставляло идти дальше. Я подумала об Охотнике, Андрее, и о той силе, с помощью которой я противостояла ему. Я спросила себя, смогу ли применить ее, защищаясь от Влада. Подумав немного, я решила, что волноваться мне не из-за чего. Если я достаточно разозлюсь или испугаюсь, то, скорее всего, смогу применить эту силу.

 Взбодрившись, я посмотрела на Роланда и уверенно сказала:

 – Ну, и пусть он катится! Я не буду больше бегать за ним и вздыхать из-за Его Величества!

 Я повторила фразу, сказанную Викой, и Роланд приподнял бровь. Но не улыбнулся.

 – Хорошо бы, но боюсь, теперь он будет бегать за тобой!

 Мне не хотелось вновь думать об этом. Я благопристойно отвернулась, пока Роланд одевался, а потом мы покинули его комнату с намерением позавтракать. Я не собиралась морить себя голодом из-за того, что Влад не хотел признавать мою независимость. Не знаю, что именно разозлило его больше всего: то, что я переспала с мужчиной, когда он имел на меня виды, или то, что я переспала с Роландом. Но точно знаю, сегодня я не хотела выяснять это.

 Когда мы выходили из комнаты Роланда, Влад уже вернулся домой. Заметив нас двоих, он окинул нас презрительным взглядом из арсенала «Клал я на вас!» и отвернулся. Что ж, я тоже буду неприступной!

 Остаток дня прошел без приключений, как, впрочем, и остаток недели. Я знала, что Роланд поговорил с Фредди об инциденте с Владом, и несколько раз я заставала их шушукающимися за углом. Но как только они замечали меня, тут же замолкали. Несколько раз я подавляла в себе желание высказать им, что я обо всем этом думаю на самом деле, я не могла поверить, что Влад действительно пойдет на убийство…меня.

 Наверное, я была слишком наивной.

Глава 22

«Ты тоже здесь, и ты как я, не наугад, а насквозь,

всегда на шаг впереди, чтоб не увидеть лица,

наш поединок здесь, теперь, среди вращенья колес,

смертельный, до конца»

Йовин

 Я очнулась на пустой белой постели. Мне снился сон. Это был сон полумертвого человека. И ничего уже нельзя было изменить. Ничего. Просто судьба часто ломает наши мечты и надежды, переворачивает наш внутренний мир, меняя идеалы, как маски.

 Когда-то я утонула в его глазах, а когда вынырнула, поняла, что оставила на дне свое сердце.

 Как оказалось, это был не сон. «Обморок», – так это называется. Но и я, и он знали, что это не так. Не могло быть так.

 Мне нужна твоя сила…

 Он улыбался. Нет ничего безграничнее любви. Он улыбался, но знал, что не шутит. И я это знала – это была злая улыбка. Улыбка ярости с каплями горечи. И не нужно было слов, чтобы объяснить его чувства – он понял, что его предали.

 С минуту мы молча смотрели друг на друга, а потом он продолжил. Его губы быстро шевелились, глаза были закрыты. Он был полностью в себе – это сильное тело, правильные черты лица, мышцы, проступающие под натянутой тканью футболки. Напряжение. Ожидание.

 «Вот таким ты его полюбила, – шептал человечек внутри меня. – Вот таким – твердым, холодным, как монолит».

 «Посмотри на него, – вновь этот голос. – Он стоит и смотрит, как ты умираешь…»

 Замолчи!

 Но я понимала, что человечек внутри меня скоро замолчит.

 Замолчит навсегда.

 Монотонное бормотание вгоняло в полудрему. Я понимала, что скоро усну. Но ему нужно было мое согласие, мое «Да». И я знала, что скажу это «Да», как тогда, когда он с нежной улыбкой сказал: «Пойдем ко мне!», когда он полупросил-полутребовал моей любви. Когда я ненавидела его (Боже, он убил моего ребенка!!!), но вновь к нему шла. Когда удрала то него, спряталась в чужом теле, а он нашел меня. Когда… Я уже и не могла вспомнить все эти «когда».