Мои многочисленные убийства — это не «крик о помощи». У меня нет желания быть пойманным. Я приложил большие усилия, чтобы избежать поимки. Но если это маловероятное событие произойдет, я знаю, что могу рассчитывать на то, что такие религиозные трусы, как вы, встанут на мою защиту и решительно заявят о моем «безумии» в суде.
И даже случись иначе, моя ситуация существенно не изменится. Я не нуждаюсь в сексе и еще меньше — в человеческом общении. Очарование серийного убийцы заразило американское сознание (возможно, вам следует изучить этот феномен, а не тратить свое время на попытки проанализировать меня). Я стану объектом восхищения. Женщины будут рваться за меня замуж. Издатели будут требовать мою историю жизни. Состоятельные придурки будут покупать мои картины, рассказывая своим друзьям, что заглянули мне в душу.
Вы не мой заклятый враг, доктор, вы моя сетка безопасности.
О, разве бы вы не хотели, чтобы я был безумен? Разве вы не молитесь своим бесполезным богам, чтобы я был результатом травмирующего прошлого? Разве правда не пугает вас?
Позвольте мне обратиться к вашему научному складу ума — хотя бы к той части, которая не омрачена вашим так называемым образованием. Вы утверждаете, что являетесь экологом, детерминистом, если хотите. Я не могу, по вашему ограниченному мнению, быть «от рождения» испорченным. Меня должны были воспитать плохо, да? К сожалению для ваших неоправданных теорий, есть неопровержимые доказательства обратного. Моя мать, несмотря на ее безупречное поведение по отношению ко мне, не была святой. У нее были свои демоны. Как я уже сказал, я вырос в обстановке полной любви. А вот мой брат, мой полугенетический аналог (у нас были разные биологические отцы) — нет. В отличие от меня, он был целью безумия моей матери. Да, доктор, моя мама была определенно сумасшедшей. Биполярный шизоидный тип, с серьезной педофилией. Ах, разве твое либеральное сердце не будет кровоточить за моего бедного брата — запертого и закованного в темном подвальном пенале, целыми днями избитого всем, что только под руку попадалось, обожженного сигаретами? Бедняга был изнасилован одним из дружков моей мамы, пока моя мать держала его. Polaroid доставил маме много веселых часов, а позже он стал значительным источником дохода. И все же мой брат хороший, порядочный гражданин. Он никогда не совершал преступлений против общества. Общество ему верит, его везде ждут. Если бы ваши жалкие слабые теории имели какое-то основание на самом деле, мой брат был бы главным кандидатом на то, что ваша глупая статья назвала «негативными последствиями» от жестокого обращения с детьми: наркотики, алкоголь, распущенность, самоубийства, преступность. Ничего из вышеперечисленного с ним не произошло. Возможно, вам следует провести исследование, доктор. Вы когда-нибудь читали основополагающую работу Дениса М. Донована в области травматологии? Его концепция «синдрома неизбежного шока» куда ярче, хотя я боюсь, что такой ограниченный человек, как вы, впустую потратите время.
Ваши теории — ложь. Я живое, отбирающее жизни доказательство.
Если не какая-нибудь случайность, вы меня никогда не поймаете. Я невидимка. Такие люди, как вы, уверены, что мы невидимое зло. Я акула в бассейне маленького городка. Я в безопасности и я смертельно опасен, когда выхожу на охоту.
Вот мое предупреждение, доктор. Пока вы рассказываете миру свои объяснения зла, оно будет процветать. Смотрите правде в глаза. И бойтесь ее вечно».
Блондин терпеливо ждал, пока вся рабочая группа дочитает письмо. Затем он включил свет и посмотрел через всю комнату на Дока.
— Знаешь, Док, ты и я, мы работали все эти годы. Я всегда говорил, что твои теории ерунда, не так ли? Я слишком долго был полицейским. Теперь я дал слово этому уроду, и он подтвердил мое мнение. Я имею в виду, у нас теперь есть доказательства, верно? Два брата, воспитанные в одном доме. Посмотрите, кем они стали. С одним обращаются как с принцем, он оказывается монстром. Другой замучен во всех отношениях, он оказывается порядочным парнем. Я думаю, что мы все сегодня кое-что узнали. Чокнутый прав: все, что связано с жестоким обращением с детьми, является просто либеральным пшиком. Ну, есть что сказать?
Док снял очки, медленно протер их. Платком. Рыжеволосая закурила. Другие наклонились вперед, ожидая, что будет дальше.
— Ну же, Док. Вы изучали Хирурга в течение многих лет, рыли землю дюйм за дюймом! — сказал темнокожий мужчина. — Вам есть что ответить Марти?
Крепкий мужчина сказал:
— Да, — сказал очень тихо и поднялся на ноги. Он посмотрел в глаза каждому в комнате, по очереди, и его глаза светились печалью и правдой.
— У него нет брата, — сказал он.
©Перевод: Альбирео-МКГ, 14.11.2019
