Испания для королей - [33]

Изабелла, узнавшая новости из Арагона, поспешила прийти в покои мужа.

Услышав ее шаги, он поднял голову. У нее был скорбный, сочувствующий вид, и он подумал, что ни одна другая женщина не смогла бы скрыть свои эмоции так удачно, как это удается его жене.

Подойдя к нему, Изабелла опустилась на колени. Затем взяла его руку, осторожно поцеловала. Она хотела выразить ему соболезнование в связи со смертью его отца и в то же время оказать почтение новому правителю Арагона.

– Вот так, Изабелла, – сказал он. – Случилось то, чего я боялся.

«Боялся и ждал», – мог бы добавить он. Ведь ему уже давно не терпелось примерить корону на свою голову, не так ли?

На какой-то миг он даже разозлился на супругу. Если бы не решимость Изабеллы править Кастилией единолично, у него не было бы такой настоятельной необходимости в наследовании Арагона – не только Сицилии, которая в любом случае принадлежала бы ему, но всех обширных провинций и доминионов его отца.

Теперь его чаяния сбылись, и он вместо того, чтобы переживать кончину короля Хуана, чувствовал себя окрыленным, словно одержал какую-то великую победу.

– Не отчаивайся, дорогой, – сказала Изабелла. – Если бы твой отец мог сейчас поговорить с тобой, он постарался бы отогнать от тебя грустные мысли. Ведь свершилось величайшее событие в истории Испании, не так ли? Я – королева Кастилии. Ты – король Арагона. Теперь мы сможем объединить наши владения, а это значит, что Испания станет самой могущественной из всех европейских держав.

– Да, не считая той провинции, где до сих пор хозяйничают мавры… не считая ее, вся Испания отныне принадлежит нам.

– И у нас есть сын, который в свое время наследует ее. Я напоминаю тебе об этом только потому, что вижу, как ты страдаешь, дорогой.

Ее слова подействовали на Фердинанда – но не так, как ей хотелось бы. Он вдруг осознал всю величину понесенной им утраты. Помолчав, он сказал:

– Он обожал меня. Ни у кого на свете не было отца, лучшего, чем мой.

– Я это знаю, Фердинанд, – поднеся платок к глазам, прошептала она.

Однако, вытирая слезы, которые и вправду выступили у нее на глазах, она не переставала думать об Испании, сплоченной под их знаменами – кастильскими и арагонскими. «Наконец-то сбудется наше предназначение, – говорила она себе. – Да, мы – правители, избранные самим Богом».

А он все это время думал: «Вот я и стал монархом – полноправным, наделенным такой же властью, какой до сих пор была облечена только моя супруга… теперь мне будет не стыдно на всех церемониях стоять рядом с королевой Кастилии».

Фердинанд уже не так настаивал на том, чтобы ему всюду воздавали почести, подобающие его положению. Зачем? Все равно ведь все знали, что он стал королем – законным и полноправным. Теперь он владел короной, которой не был обязан своей супруге.

Перемена, происшедшая в нем, обрадовала Изабеллу. Она решила, что отныне Фердинанд не будет упрекать ее за то, что ей принадлежит верховная власть в Кастилии.

Если бы раз и навсегда закончилась война за кастильское наследство, Изабелла была бы готова взяться за наведение порядка в своем королевстве. Однако Альфонсо по-прежнему намеревался привести на трон Иоанну, а потому мир с Португалией еще даже не предвиделся.

И все же она надеялась на будущее. У нее была семья – прелестная маленькая Изабелла и очаровательный крепыш Хуан, оба здоровые и жизнерадостные, – и ее Фердинанд, наконец-то переставший ревновать ее к законным полномочиям кастильской королевы.

Вот в эти-то незабываемые весенние месяцы Изабелла и поняла, что вскоре у нее будет еще один ребенок.

Изабелла сочла нужным посетить укрепленные города, расположенные на границе Кастилии и Португалии.

Переезжая из одной крепости в другую, она не могла не думать об удручающе жалком состоянии своего королевства. На всех дорогах хозяйничали шайки разбойников. Кое-где, правда, сохранились эрмандады – союзы сельских общин и городов, наделенные правом самостоятельно судить преступников, – однако, покуда шла война, в казне не хватало денег на их содержание. Положение было не так серьезно, как в недавнем прошлом, однако в приграничных городах все еще приходилось организовывать постоянные караулы – и дневные, и ночные.

В поездках ее сопровождала Беатрис, на время всех этих инспекций покинувшая Сеговию.

– Ваше Величество, вам нужно отдохнуть, – едва присоединившись к королевской свите, сказала она. – Всего восемь месяцев назад родился ваш маленький Хуан, а вы уже снова готовитесь стать матерью!

– Таков долг любой королевы, Беатрис, – улыбнулась Изабелла. – Она должна быть уверена в том, что ее род не пресечется.

– Но ведь для этого ей в первую очередь следует позаботиться о себе самой, – возразила Беатрис – Ваше Величество, неужели вы забыли о том, что однажды вы уже пренебрегли своим здоровьем и в результате лишились ребенка?

Изабелла вздохнула. Она позволяла Беатрис разговаривать с ней в таком возмутительном тоне – но только потому, что знала, какие чувства питала к ней ее подруга. Любой другой женщине подобные дерзости могли стоить головы. Но никакая другая женщина не любила ее так искренне и преданно, как дерзкая Беатрис Бобадилла.