Искусство выживания - [3]

– Значит, я должен броситься под его машину? – в каком-то отупении повторяю я.

– Да. И получить тяжелые травмы, чтобы обязательно была кровь. Улучишь момент, и пусть она брызнет во все стороны. Ударишься об его машину, закричишь, упадешь, брызнешь на себя настоящей кровью, и тебя увезут в больницу. Несколько дней тебе придется провести в реанимационной палате, где ты будешь абсолютно один, и никого к тебе не будут пускать. То есть тебе нужно всего-навсего в течение двадцати-тридцати секунд сыграть роль пострадавшего в автомобильной аварии. И очень надеюсь, что ты с ней сумеешь справиться.

– А если мы не рассчитаем и он действительно меня собьет? – уточняю я на всякий случай.

– Если он тебя задавит насмерть, то мы устроим тебе похороны по высшему разряду, – задумчиво говорит Глеб Мартынович, и я холодею, понимая, что он вовсе не шутит. Более того, в его глазах я читаю предостережение. Если бы можно было меня подставить, чтобы убить, он, не колеблясь ни секунды, сделал бы это. Но сейчас подобная подстава очень опасна. Ведь я играю на стороне самого Палехова.

– Не беспокойся, – добавляет Глеб Мартынович, очевидно, почувствовав мое состояние, – ничего страшного не случится. Там поворот, и любая машина автоматически должна сбавлять скорость. Поэтому твоя задача – выскочить и самому удариться об его машину. Может, будет больно, может, ты даже сломаешь руку или ногу. Но не беспокойся, я оплачу все твои расходы на лечение и восстановление. Согласен?

Теперь я понимаю, что он задумал и зачем меня позвали. Лихоносов совершит наезд на человека и окажется на «крючке», который придумал для него Палехов. Молодец, ничего не скажешь. Изуверски продуманный план он разработал. Тогда Лихоносов согласится на все условия Глеба Мартыновича, лишь бы не доводить дело до суда. Ведь при связях Палехова эту аварию можно раздуть так, что Лихоносова просто сделают злостным хулиганом, сознательно задавившим несчастного гостя столицы, каким я буду выглядеть. Я смотрю на Глеба Мартыновича. Конечно, если меня переедет машина и я умру, это будет самый идеальный вариант, но на такое условие я не согласен. Лишь бы он не отказался платить. У меня сейчас столько долгов, что деньги мне просто необходимы.

– Сколько я получу? – немного нахально спрашиваю я у своего заказчика. В конце концов, меня действительно может сбить машина, и я в результате надолго попаду в больницу.

– Десять «косых» тебя, надеюсь, устроит? – уточняет Палехов.

– Двадцать. – Я сам не понимаю, откуда у меня появилась такая смелость, но зато точно знаю, что десять мне не хватит – я не смогу нормально расплатиться с долгами и послать деньги в Баку.

– За двадцать тысяч я могу нанять команду каскадеров, которые устроят ему показательное шоу, – мрачно говорит Глеб Мартынович. – Зачем тогда ты мне нужен?

– Что ж, придется сообщить эту информацию каскадерам. – Когда мне необходимо, я бываю достаточно логичным. И очень напористым. Но я в таком положении, что десять мне действительно мало, а двадцать могут очень помочь.

– Десять тысяч за полуминутный ролик, – напоминает Палехов. – Такие ставки бывают у народных артистов, а ты, насколько я помню, даже не заслуженный.

Это значит, что он мне отказывает. Ну и черт с ним. В конце концов, пусть сам обижается на свою жадность. Он сам выбирает за меня, как именно мне нужно поступать. Согласился бы на двадцать, может, и я остался бы относительно порядочным человеком. Хотя нет, наверное, все равно не остался бы. Быть бедным и порядочным – это непозволительная роскошь. Гораздо проще быть богатым и порядочным или бедным и очень непорядочным. Я киваю головой, и Глеб Мартынович воспринимает мой кивок как согласие.

– Только учти, что все должно выглядеть натурально, – предупреждает он меня, – иначе не стоит даже начинать.

– Я сделаю все как нужно. А вы заплатите деньги вперед. – Это уже неслыханная наглость – не доверять самому Глебу Мартыновичу, но я ему не доверяю. Меня вполне могут задавить, и он не заплатит ни копейки. Зачем платить мертвецу? А родных в Москве у меня нет.

– Не доверяешь? – криво усмехается Палехов. – Думаешь, что могу кинуть…

– Нет, но…

– Ладно, – перебивает он меня, – вот тебе половина денег в качестве аванса. После аварии пришлю другую половину, – и протягивает пачку стодолларовых купюр.

Я жадно, слишком жадно и быстро хватаю деньги. Кажется, он начинает понимать, что деньги мне действительно очень нужны, и улыбается. Когда человек нуждается в деньгах так, как я, он готов сделать все, что ему прикажут. И мы оба отлично это знаем.

– Только учти, – говорит мне напоследок Глеб Мартынович, – про наш разговор никто не должен узнать. Никто и никогда. Иначе я выбью эти деньги из тебя вместе с твоими кишками. Надеюсь, ты это понимаешь?

– Вы могли бы мне этого не говорить. – Как только деньги оказываются у меня в кармане, я чувствую себя гораздо увереннее, словно снова становлюсь почти человеком. Когда я приехал на встречу, у меня в кармане было около шестисот рублей и еще около ста тысяч рублей долгов. А теперь я ощущаю себя почти миллионером. Честное слово, самое важное в жизни любого человека – это деньги. Они дают чувство уверенности, свободы, позволяют верить в себя и даже уважать самого себя. Сразу вырастает самооценка. Или вы так не думаете? Значит, вы никогда не были в моем положении, когда у вас в карманах остается только двадцать долларов и на три с лишним тысячи долгов, которые срочно нужно отдавать. Честное слово, я готов был отдать несколько пальцев на руке или на ноге за эту сумму. Палехов даже не представляет, как нужны мне эти деньги. Хотя, наверное, догадывается.