Искусство провокации. Как толкали на преступления, пьянствовали и оправдывали разврат в Британии эпохи Возрождения - [78]
Глава шестая. Отталкивающие тела
Многие телесные правила, табу и предписания наших пращуров из эпохи Возрождения остались неизменными до сих пор. Есть несколько моментов, в которых мы стали даже более щепетильны, например, нам неловко плеваться при всех на улице; есть, конечно, и моменты, которые вызвали бы немалое раздражение предков, в частности, выставление напоказ голой кожи, но если говорить в целом, то, что родители вбивают нам в головы в детстве, мало отличается от того, что вбивали в головы нашим предкам. Благодаря этому сходству нам очень легко понять любителей плохого поведения из прошлого и подражать им.
Давайте начнем с носов. Чистоту носа нужно постоянно поддерживать платком, «чуть отворачиваясь, если рядом с вами честные люди», чтобы действие хотя бы частично было скрыто. Ковыряться в носу при всех неприлично, особенно за обеденным столом. Впрочем, еще отвратительнее – проверять содержимое платка после того, как вы высморкаетесь. И конечно, ни в коем случае нельзя подражать тем, кто «сует пальцы в ноздри, а потом кидается тем, что оттуда достал» (из перевода «Галатео» Джованни делла Каза). Подобные манеры вполне знакомы нам и сейчас, тем не менее есть некоторые тонкости, которые приведут в замешательство путешественника во времени.
Да, платки были не у всех, и это многими признавалось. Если у вас нет платка, лучший вариант – высморкать нос, придерживая его кончиками большого и указательного пальцев, сбросить сопли на землю и втоптать их туда ногой, чтобы никто больше на них не наступил. Однако если вы хотите казаться хорошо воспитанными, не вытирайте нос рукавом (это напоминает привычки торговок рыбой), шляпой или полой одежды – это, по мнению Эразма, «неотесанное и грубое» поведение. В учебнике хороших манер для мальчиков сэр Хью Роудс требует от своих учеников, чтобы они сморкались, едва встав с постели, а потом еще раз – перед утренним умыванием, до того как они начнут одеваться. Абсолютно все авторы подобных учебников были согласны в том, что вы должны держать свою флегму максимально незаметной для окружающих. Громко сморкаться – это «грязная вещь», а фыркать и шмыгать носом – еще хуже.
Идеалом считалось сморкаться тихо и незаметно, не привлекая внимания и не оставляя после себя ничего, что могло бы испачкать или доставить неудобства окружающим. Хорошо воспитанные люди старались максимально скрывать свои телесные процессы. Если вы хорошенько высморкаетесь с утра, до того как выйти из комнаты, то вероятность того, что вам понадобится высморкаться на людях, заметно уменьшится. Если вам все-таки нужно высморкаться на людях, то постарайтесь отвернуться – тем самым вы и по-настоящему, и символически спрячете это действие. Два этих простых принципа – незаметность и дистанцирование – лежат в основе большинства практических советов по уходу за телом.
Другой пример: если вы хотите пукнуть – а так в компании лучше вообще не поступать, – то пукайте тихо и не делайте и не говорите ничего, что могло бы привлечь к этому внимание. Подобные простые правила весьма облегчали задачу вызвать у окружающих отвращение. Положив левую руку на живот, приподняв правую ягодицу со скамьи и громко вздохнув, сопровождая (или не сопровождая) этот жест пусканием ветров, вы могли поставить в неловкое положение всех, кто обедал с вами в столовой. Разговоров об ушной сере, полном мочевом пузыре или чесотке было уже достаточно, чтобы вызвать дискомфорт, а если после этого вы начинали чесаться, совать палец в ухо или переминаться с ноги на ногу, дискомфорт быстро перерастал в открытую неприязнь.
Как мы уже упомянули ранее, плевки в те времена считались намного менее грубыми, чем сейчас. Мы практически забыли, что плевки были такой же частью культурной реакции на телесные процессы, как и сморкание (в противоположность шмыганью или вытиранию носа). В медицинских книгах настаивали, что периодически откашливаться и сплевывать полезно для здоровья – вы изгоняете из организма разлагающиеся вещества. Делали даже специальные лекарства, которые стимулировали производство слюны и заставляли вас чаще плеваться. В XVIII–XIX веках жевание табака активно пропагандировалось, потому что оно «полезно стимулировало слюнные железы».
Для многих из нас единственным напоминанием об этом культурном явлении остаются вестерны, где в углах салунов стоят плевательницы. Их присутствие в такой обстановке в первые годы XX века вполне уместно, ибо салуны были едва ли не последними местами, где их еще ставили. Борьба с плевками началась во второй половине XIX века в сильно перенаселенных британских городах, где свирепствовал туберкулез – отчасти именно из-за слюны и мокроты, выплюнутых на землю. Медицинские увещевания превратились в мощное общественное давление, и манеры в стране довольно быстро поменялись, а затем добрались и до другого берега Атлантического океана. Но даже в XVI–XVII веках, когда о воздушно-капельном распространении болезней мало что знали, плевки все равно могли стать оскорбительным поведением.
Эразм обращал наибольшее внимание на то, что, как и в случае со сморканием и соплями, вы должны отвернуться, чтобы сплюнуть, тщательно следить, чтобы не плюнуть на другого человека, и потом втоптать плевок в землю ногой, «чтобы не расстроить сердце или желудок других» – этот комментарий ясно дает нам понять, что вид телесных жидкостей вызывал физическое отвращение. Если вам нужно сплюнуть в формальной обстановке в помещении, пользуйтесь платком; особенным моветоном считалось плевать на обеденный стол.
